Победитель крыс

— Начинаются разгадки, — проговорил он. — И они гораздо проще, чем можно было бы ожидать. Впрочем, не доберись ты до этой комнаты, не дойди до меня, не было бы этих простых отгадок. Лукоморье существует, но существует только для тех, кто верит, что Оно существует. А так до него можно доехать просто на электричке. Никто, однако, не обращает внимания на сухой дуб, не видит бродящего по цепи кота и уж тем более никто не видит, не замечает Лукоморских Витязей. Но лишь тот, кто прозрел свой высокий удел, кто беде и опасности рад, тот в безлунную мглу пусть взойдет на скалу, в полночь мрачную вперит свой взгляд. Пусть душа не дрожит, пусть отважно глядит тот храбрец, что не ведает страх, и, коль взором остер, он увидит костер, что далеко мерцает в горах. И тогда не торной, широкой дорогой, а едва тореной тропой, тропочкой даже, едва заметной, надо двигаться к этому костру. Путь нелегок, по-над пропастью, и если не веришь в Лукоморье, то кажется и бессмысленным, обманным. Зато когда дойдешь и увидишь Витязей, и тебе поднесут боевой шелом, полный пенным вином, совершится Преображение. Ты выпьешь половину, а половину плеснешь на корни дуба. Дуб зазеленеет, а призрачные Лукоморские Витязи обретут плоть, а потом… потом сам увидишь, что произойдет.

— И всего-то? — спросил Борис. — Мне кажется, я справлюсь.

Лицо Мудреца помрачнело.

— Не говори гоп, пока не перепрыгнешь. Я уж не говорю, что путь по горам — нелегкий путь. Но не забывай и о крысах, которые тебя ищут и строят всяческие ловушки. Также тебе надо знать, что на двадцать электричек совсем обычных бывает одна необычная. Вместо электрички крысы пускают Дракона. Но узнают об этом пассажиры слишком поздно. Тут я тебе могу подсказать. Если ты увидишь вдали красный свет, то знай — это Дракон, и свет этот не свет, а пламя, им изрыгаемое. Если желтый, то можешь смело садиться. Ну а если ты зазеваешься и света не увидишь, то остается тебе положиться лишь на свое везение.

— Понял, — сказал Борис, вставая. Зуд нетерпения охватил его. Тот зуд, который охватывает выздоравливающего больного, когда он торопит свое выздоровление и стремится скорее выполнить все врачебные предписания, чтобы можно было уже облегченно и не чувствуя жара и слабости поспешить на улицу, впитывая здоровым организмом здоровый воздух. — Постараюсь не зазеваться, — добавил он, улыбаясь и ощущая во всем теле силу и напор.

Мудрец тоже поднялся, пристально глядя на него.

— Ты даже не спросил, как тебе добраться до станции. Торопишься, а торопиться нельзя. Поспешать надо медленно.

Борис смутился.

— А как? — спросил он.

— Сейчас спустишься на лифте, выйдешь из подъезда и увидишь бойлерную красного цвета, пройдешь мимо, потом по асфальтовой дорожке свернешь налево, затем направо и выйдешь к автобусной остановке. Садишься на автобус под номером 233 и сходишь на четвертой остановке. Это как раз напротив железно дорожного переезда и станции. Ты уже там был. Вот почему я и говорил, что отгадка проще, чем можно было ожидать. Ты как бы замыкаешь круг, возвращаешься на прежнее место, и дальше по прямой: если попадаешь на электричку, ты вырываешься из заклятого круга. А там, наверху, ты помнишь, наверное, дом Старухи. Смотри не попади туда снова. А то опять и опять придется ходить тебе по кругу: Деревяшка, подвал, Мудрец. Вполне достаточно одного раза. Твоя задача — круг разорвать. Ты все понял?

— Д-да, — неуверенно ответил Борис, впервые за весь вечер вспомнив об Эмили, о том, что на ней заклятье, и получается, что он бросает ее в беде.

Мудрец подвел его к входной двери, но прежде, чем открыть ее и выпустить Бориса, еще раз испытующе посмотрел на него.

— Так ты отсюда прямо на электричку?

— Н-не знаю…

Мудрец придержал свою руку на запоре, не открывая дверь. В холле перед входом горела электрическая лампочка, освещавшая две книжные полки во всю стену. «Неужели он все это прочел?» — мелькнула у Бориса посторонняя мысль. Но тут же он почему-то подумал, что его отец прочел, наверно, не меньше, и чтение отца как бы приподняло его самого, мол, не хуже вас. И сразу устыдился и опустил голову.

— Скажи честно, что ты затеял, — сурово спросил Мудрец.

Борис покраснел, почувствовал, что лицо горит.

— Я вначале должен помочь Эмили.

— Ты знаешь, как?

— А ты, — в свою очередь спросил Борис, — знаешь, что она зачарована?

— Знаю. И знаю также, что бабского наговора ни один Мудрец не снимет. Старуха быстро бы с тобой покончила, но тебе тогда повезло, что ты Эмили понравился.

— Да и она мне! — твердо сказал Борис.