Победить Страх

«Это началось ещё год назад, когда умерла Артёмкина мама, моя жена. Умерла она от странной болезни, которую не поняли даже светила медицинской науки. Она просто медленно угасла всего за месяц, и мы с Артёмкой остались одни.

Артёмка сильно переживал смерть мамы. Он почти целую четверть не мог учиться. Ничего, потом нагнал, но начались другие беды. На нас, точнее на меня, посыпались жалобы, что я жестоко обращаюсь с сыном, избиваю до полусмерти, морю голодом.

Да, вы, наверное, заметили, какой он худой и бледный. Не был он раньше таким. Мы обходили кучу врачей, проходили полное обследование. Заключение — здоров.

Но дело не только в здоровье. Как только пошли жалобы в отдел опеки, оттуда стали приходить разные комиссии. Они расспрашивали соседей, учителей в школе. Докапывались до всего с пристрастием.

Ну, мы сначала думали, что поговорят, посмотрят, убедятся, что всё у нас в порядке, поймут, что все жалобы ложные, и отстанут. Но не тут-то было. Приходит однажды дама из отдела опеки. Знаете, грузная такая, неприятная. С ней приставы и два полицейских. Дама предъявляет решение суда…

В общем, хорошо, что Артёмка ушёл в магазин, а то забрали бы его. А так забрали не его, а меня. Я был в ужасе, когда мне предъявили обвинение в убийстве. Представляете? Так и сказали: «Вы подозреваетесь в убийстве сына». Стали требовать, чтобы я написал явку с повинной, пугали пожизненной посадкой в тюрьму. Я ведь тогда чуть с ума не сошёл, потому что думал, что Артёмку и правда убили.

И так они меня «прессовали» две недели. А Артёмка, живой и невредимый, знать не знает, где я. Спасибо соседке из пятой квартиры. Она сына приютила, пока меня мучили допросами.

Потом всё выяснилось, меня отпустили, извинились даже. А что толку, я, пока сидел в следственном изоляторе, остался без работы. Месяц искал новую работу. Жили на остатки последней зарплаты. Ну, я ещё продал кое-что из имущества, чтобы денег хватило.

Только всё наладилось, начались вот эти репортажи в новостях чуть ли не каждый день. Вы знаете, ребята, я звонил на телевидение, возмущался, а мне говорили, что не было ничего подобного в новостях, что я всё придумал. Даже советовали обратиться к психиатру. И что вы думаете? На горизонте опять замаячил отдел опеки: «Если вы не подтвердите справкой, что у вас нет психического заболевания…» ну, сами понимаете.

Что делать, пришлось отправляться на обследование. Я, конечно, при разговоре с врачами ничего не говорил о том, что вижу в новостях. Когда спрашивали, я говорил, что телевизор вообще не смотрю.

В общем, получил я заключение, что здоров, отнёс заверенную копию в отдел опеки. Вы не представляете, какое разочарованное лицо было у их начальницы, когда она читала заключение комиссии.

А к передачам о «моих зверствах», как я потом узнал, телевидение непричастно. Эти кадры видят лишь те, кто знает меня или Артёмку. Так что вы уж не верьте ничему такому, ладно?»

Виктор Максимович закончил рассказывать. Мы минуты две сидели молча. Потом Кирилл говорит:

— Виктор Максимович, я постараюсь, то есть мы все постараемся в этом разобраться.

Виктор Максимович засомневался:

— Вы-то как разберётесь? Тут мистика какая-то.

— Я и Вовка, — говорит Кирилл, — как раз спецы по мистике. — Кирилл ударил в ладоши, и под потолком зажёгся светящийся ярко-жёлтым цветом шар. Потом Кирилл точно так же погасил его.

— Что это было?! — удивлённо воскликнул Виктор Максимович.

— Та самая мистика, о которой я говорил, — ответил Кирилл. — Так что не сомневайтесь. Ну, мы пойдём. До свидания.

— Ребята, вы приходите, а то у Артёмки друзей совсем нет, а вы, я вижу, ребята хорошие.

— Будем приходить, обязательно, — пообещал Тимка, — но сейчас у нас дела, мы пойдём.

Когда уходили, Артём спросил расстроенно:

— Уже уходите?

— Мы завтра придём, — пообещал Вовка.

Когда мы вышли из подъезда, Кирилл сказал:

— Я ничего не могу понять. Передача была. И видеорепортаж, где ОМОН был, мы тоже видели. Как это сделали и кто?

Вовка — Кириллу:

— Кир, это ладно. А вот как сделали, чтобы эти кадры видели только «избранные»?

— Придётся следующий выпуск новостей записать на диск, — сказал Кирилл.

— Зачем? — удивился Вовка.

— Чтобы потом просмотреть запись и проверить, будут ли на записи те кадры.

— Ясно.

Тимур спрашивает:

— На сбор идём?

Кирилл:

— Какой смысл… Мы его уже провели, считай. Я только Гелю встречу и всё ей расскажу. А вы давайте домой, уроки делать.

Глава 8. Мы спасаем Артёма

На следующий день после уроков я вместе с Тимкой отправился к Артёму. Кирилл и Вовка с нами не пошли. Они остались дома, чтобы дождаться выпуска новостей и записать передачу на диск. Кирилл был уверен, что там снова промелькнёт какой-нибудь криминал про Артёмкиного отца.

Было полвторого, когда мы поднялись на второй этаж дома, где живёт Артём и его папа. Я позвонил. Дверь открыл Виктор Максимович.

— Артём дома? — спросил я.

— Конечно, дома. Заходите, — пригласил нас дядя Витя.

Мы вошли. Виктор Максимович повёл нас в комнату Артёма, и в этот миг снова раздался звонок. Виктор Максимович пошёл открывать, а мы зашли к Артёму.