Победить смертью храбрых. Мы не рабы!

Помещение больше всего напоминало кабинет. Вернее, комнату, приспособленную под кабинет. Длинный стол, часть которого накрыта скатертью, шкафы, серванты. Ряд стульев вокруг стола.

В комнате дожидался высокий капитан и его, судя по всему, заместитель, тот самый бойкий белобрысый парень.

– Садись, – кивнул он на место напротив себя.

Оглянувшись и отметив, что боец, который привел меня, также направляется к столу, я не преминул воспользоваться его примером.

– Поговорили мы с Москвичевым и Илюхиным. Хвалят они тебя. Говорят, без твоей помощи ничего бы не вышло. Ты, наверное, знаешь, что мы все тут оказались не по своей воле. Друг твой должен был рассказать.

– Поведал в общих чертах, – согласился я.

– Ну и хорошо. В общем, уже в курсе. Тогда вот что. Встань.

Подчинившись, я поднялся со своего места. Капитан обошел стол и протянул мне руку. Крепко пожал мою ладонь и встряхнул, не выпуская:

– Объявил бы тебе благодарность, да ты не подчиненный мне. И потому – просто благодарю от всей души. Вины твоей в смерти Волкова нет. Это я понял, разобрался. А вот в том, что Москвичев и Илюхин живы, заслуга великая.

Следует признать, меня даже неловкость некая одолела. Я постарался скрыть ее в усмешке, но не получилось. Как-то больше ожидал, что агитировать меня начнут, в Красную армию записываться и в партию, а тут нате – просто спасибо.

– С уголовниками что делать предлагаешь? – Вопрос застал врасплох. Недоуменно нахмурившись, я посмотрел на капитана:

– Вам решать, не мне. Что хотите, то и делайте с ними.

– Ты просил одного посадить отдельно от других. Неспроста же, – проявил наблюдательность Терехов.

– Точно, – кивнул я. – Это Ловкач, их лидер. Мутный очень.

– Он говорил, что у него задание какое-то секретное. Важное. – Капитан пристально посмотрел на меня. Мне же, в свою очередь, потребовалось некоторое усилие, чтобы вспомнить, о чем идет речь.

Неужели тот лепет Ловкача, когда он пробовал втереться в доверие, заслуживает серьезного обсуждения? Да и откуда знать Терехову? Понятно. Рядом со мной сидел Илюхин и, в отличие от меня, видимо, слушал внимательно.

– Мне это показалось ерундой, – честно ответил я капитану, – они оказались голышом посреди города. То, что мне нужен был водитель, значило мало, с тем же успехом за руль сел бы и лейтенант. В такой ситуации наговоришь что угодно, лишь бы тебе вернули оружие.

– Где вы их подобрали, знаешь?

– Без понятия, – покачал я головой, – мы могли быть в центре, могли на окраинах. Хотя относительно недалеко от комендатуры, это точно. Потому что машину достаточно быстро срезали.

При этих словах военачальники переглянулись. Понимающе и утвердительно. Заметив мое недоумение, Терехов пояснил:

– Побудешь на допросе, сам все поймешь. Не возражаешь?

– Нет, – мотнул я головой, хотя, откровенно говоря, не видел в этом особой необходимости.

– Овсеенко, приведи. И попроси нам чаю принести с чем-нибудь. Голодный? – Последняя фраза явно относилась ко мне.

– Только утреннюю раздачу застал, – усмехнулся я, провожая взглядом крепкого высокого бойца, – потом не до того стало.

Чай оказался в граненом стакане с подстаканником. Крепкий, от души заваренный. Из закусок мне полагался кусок хлеба с уложенным на него салом.

– Позже поешь нормально, – перехватил мой взгляд Терехов. Боец, принесший чай и бутерброд, отошел в сторону, заняв позицию у двери. Ладони положил на автомат, покоящийся на груди. Напрягшись, я озабоченно посмотрел на капитана. Есть под прицелом не слишком-то полезно для пищеварения. Даже при том, что разведчикам я вроде бы доверял.

– Ешь спокойно.

Я пододвинул к себе чай. Жестяной, штампованный, с какими-то узорами подстаканник. Такие раньше давали в поездах. Поднял стакан и жадно сделал глоток. Затем еще один. Откусил от бутерброда, тщательно пережевал. Только сейчас, ощутив аромат чая и одуряющий запах жратвы, я понял, насколько же я голоден.

– Доставлен. – Овсеенко коротким толчком отправил в комнату Ловкача. Тот, ускорившись, сделал пару шагов и огляделся с независимым видом. Скользнул взглядом по мне, по Терехову и второму офицеру. Посмотрел на автоматчика в углу, не преминул оглянуться за спину, на бойца-бугая. А затем без всякого стеснения подошел к столу, отодвинул стул и уселся:

– Ну, здравствуйте, товарищи. Мне бы тоже чаю.

Не дождавшись ответа, понимающе усмехнулся:

– Пока не в доверии? Ну что ж, понятно. Представлюсь тогда. Майор РККА Демидов Родион Павлович.

Довольный произведенным эффектом, Ловкач посмотрел на капитана и второго офицера. Проследив за его взглядом, я заметил, что Терехов совершенно не изменил выражения лица, а светловолосый лишь удивленно вздернул бровь. Не дождавшись никакой иной реакции на свое заявление, Ловкач, ничуть не растерявший апломба, продолжил:

– Сами знаете, как все сложилось. Может, вы и вправду свалились из какой-то другой реальности. Слухи про вас разные ходят. Однако про то, что случилось, должны быть наслышаны. И про Союз за Уралом, и про сопротивление. Верно?