Победить или умереть

Последнее слово было сказано категорично, как строгий приказ. Борис Иннокентьевич засуетился, раскрыл свой портфель со многими отделениями, стал копаться среди невероятного количества других бумаг и наконец вытащил несколько обыкновенных листов формата А4, склеенных скотчем. В развернутом виде получился достаточно крупный план, который подполковник Судоплатов тут же разложил на свободных сиденьях за спинами китайцев. Те сохранили на лицах хладнокровное, совершенно невозмутимое выражение, свойственное людям Востока. Они даже не повернулись, поскольку не понимали по-русски ни слова, хотя, возможно, и догадывались, о чем идет речь.

Подполковник Судоплатов рассмотрел план пещеры, вычерченный от руки и размноженный на ксероксе, но не обнаружил того, что его больше всего интересовало. У подполковника Крикаля, видимо, на языке вертелся тот же вопрос. Он даже рот раскрыл, чтобы его задать, и руку поднял, привлекая внимание к своей персоне, но опоздал.

– А второй выход где? – спросил Судоплатов.

– Второй выход? – удивился Борис Иннокентьевич. – Там его просто нет.

– Есть второй выход, – категорично сказал Виктор Львович. – По крайней мере, сейчас.

– Не знаю. Мы всю пещеру осмотреть не смогли. Времени не хватило. Если бы просто оглядывали, то, может быть, и успели бы. Но мы карту составляли, а это занимает много времени.

– План-карту, – поправил Павел Анатольевич. – Скорее, просто план. На план-карту это тоже не тянет. Хотя полезные данные тут есть. – Он ткнул пальцем на линии со стрелками, показывающие размеры подземелья. – Это нам может сгодиться.

– Только где нам второй выход искать? – спросил Крикаль.

– Но его же нашла собака.

– Снаружи. А изнутри?

– В Одессе по этому поводу говорят: а мне оно надо? Я думаю, нам необходимо двигаться как раз с той стороны, из Чечни. Проход сам приведет нас в главную пещеру.

– Вот коридор, который идет в сторону Чечни. – Борис Иннокентьевич показал пальцем. – Он заканчивается второй пещерой, втрое меньшей, чем главная. Но там есть родник с чистейшей минеральной водой, только не газированной. Мы отдавали ее на исследование. Нам сказали, что это отличная штука, вода для желудочников.

– И что? – спросил Павел Анатольевич, понимая, что спелеолог не все сказал.

– А вот здесь, не доходя до малой пещеры, в стене есть три узких прохода, которые мы не исследовали. Поэтому они обозначены только пунктиром и обрываются. Возможно, какой-то из них имеет выход наружу. Первый проход точно заканчивается тупиком. Это я помню по разговорам. Не знаю, почему на карту этот тупик не нанесли. Наверное… – Борис Иннокентьевич резко замолчал и испуганно посмотрел на мрачного подполковника спецназа ГРУ.

– Да-да, вы правильно поняли, Борис Иннокентьевич. На план, а не на карту. На план не нанесли. Но вы что-то предположили… Забыли нанести?

– Нет, не в этом дело. Просто нужно было измерить глубину прохода и ширину грота за ним, а дальномер был занят. Потом уже наше время вышло, нужно было выбираться из пещеры. Мы надеялись вернуться через год, но не получилось из-за всяких политических событий.

– Так ваша экспедиция когда проходила?

– В тысяча девятьсот девяносто первом году. А в девяносто втором уже не до этого было. Мы не смогли найти благодетеля, который профинансировал бы экспедицию. Пещеры тогда уже никого не интересовали. Государственные предприятия приватизировались, а частные владельцы думали только о том, чтобы заработать. Раньше как было… Обращаемся в какую-то контору, просим помочь финансово. Нам помогают. Деньги не свои, государственные или профсоюзные. Тогда это общее было. А потом деньги стали своими, и люди начали их беречь. Тем более что в завтрашнем дне никто уверен не был. В Чечне неспокойно стало, все боялись, что в Дагестане то же самое начнется. Короче говоря, поездка наша не состоялась. И карту… план то есть… – Спелеолог бросил на подполковника очередной испуганный взгляд. – Закончить мы, значит, не смогли.

– Ладно. Чем богаты, тем и будем пользоваться, – согласился Судоплатов.

– Так мы куда едем? – спросил Крикаль, признавая, что общее командование операцией возлагается на подполковника спецназа ГРУ. – К северному выходу или в Чечню?

– Разница большая? – Павел Анатольевич хорошо помнил карту, которую рассматривал перед поездкой.

В памяти у него отложилось, что дорога одна. Только к северному проходу нужно раньше сворачивать, а в Чечню ехать прямо еще примерно сорок километров. – Направление, мне кажется, мы не теряем.

– Бориса Иннокентьевича можем в городе высадить, пока не выехали, – решил Виктор Львович. – Он нам, наверное, больше не нужен.

– Думаю, вы правы, – согласился Судоплатов.

– Если можно, у автобусной остановки, – попросил спелеолог.

Крикаль шагнул к водителю, положил руку ему на плечо, наклонился и что-то сказал на ухо, потому что на приборной панели автобуса стоял маленький радиоприемник, и водитель развлекал себя музыкой. Громко запиликал включенный сигнал поворота. Автобус остановился.

– Мне можно карту забрать? – осторожно спросил Борис Иннокентьевич. – У меня это единственный экземпляр.