Победа. Том 2

— Речь идет о германских инвестициях только в Европе или и в других странах? — настороженно спросил он Сталина.

— Хорошо, скажу еще конкретнее, — ответил Сталин. — Германские капиталы, которые имеются в Румынии, Болгарии, Венгрии и Финляндии, сохраняются за нами. Все остальные инвестиции ваши.

Подал свой голос и Бевин:

— Значит, германские инвестиции в других странах остаются за нами?

— Во всех других странах! — ответил Сталин и добавил не без иронии: — В Южной Америке, Канаде и так далее. Все это ваше.

— Это также относится и к Греции? — не унимался Бевин.

«Да, и к Греции, которую вы оккупировали самым разбойничьим способом», — хотел ответить Сталин. Но произнес только одно слово:

— Да.

И устало вздохнул, давая понять, что ему надоело повторять одно и то же.

— А как вы предлагаете поступить с акциями германских предприятий? — подозрительно спросил его Бирнс.

— В нашей зоне они пойдут в возмещение наших потерь, в вашей зоне — ваших.

— Следовательно, мы правильно поняли ваше вчерашнее предложение: на акции в западной зоне вы предъявлять претензий не будете?

— Нэ будем, — ответил Сталин категорически.

Трумэн, Бирнс, Эттли и Бевин диву давались: что такое случилось со Сталиным? Почему обычное его упорство вдруг сменилось такой податливостью?

Никто из них не понимал Сталина до конца. И не только из-за коренного различия в мировоззрении, разных классовых позиций. Тут сказывалось еще и многое другое — разная степень государственной мудрости, неравный и совершенно несхожий житейский опыт, далеко не одинаковая тактическая гибкость. Сталин хорошо усвоил, что искусство вести переговоры заключается не в том, чтобы говорить «нет» по любому вопросу, если он решается не так, как хотелось бы, айв умении с подчеркнутой готовностью идти навстречу своим партнерам, когда это необходимо для достижения главной цели.

Ошибочно решив, что нынче Сталина можно «уговорить» на все, Бирнс попробовал «поторговаться» еще насчет инвестиций.

— Может быть, вопрос о германских инвестициях за границей вы согласитесь вовсе снять?..

Сталин в ответ отрицательно покачал головой.

— Но вчера, — опять вмешался Бевин, — я понял вас так, что советская делегация полностью отказывается от претензий на инвестиции!

— Вы поняли нэ совсэм так, как следовало бы, — ответил Сталин, вроде бы сожалея, что Бевин такой «непонятливый».

— Как же так! — повысил голос английский министр иностранных дел. — Ведь все мы. слышали, что вы сказали вчера! В конце концов, есть стенограмма!..

— Стенограммы нет, есть протокол, — поправил его Сталин. — Но самое важное из того, что мы здесь говорим, несомненно фиксируется. Так вот, можете проверить протокольные записи. Вчера я говорил то же самое, что повторяю сегодня: мы отказываемся от германских капиталовложений в Западной Европе и Америке. По сравнению со вчерашним сегодня с нашей стороны делается даже уступка союзникам: мы отказываемся от германских инвестиций во всех странах, кроме Румынии, Болгарии, Венгрии и Финляндии.

Потом Сталин вдруг улыбнулся с хитрецой и спросил Бевина совсем миролюбиво:

— Нэ понимаю, па-ачему вы так волнуетесь? Известно ведь, что в Западной Европе и Америке германских инвестиций было гораздо больше, чем на Востоке.

Некоторое время Бевин и Бирнс продолжали вести теперь уже ленивую дискуссию со Сталиным. Но в конце концов оба поняли ее бесполезность, и Бевин решил поставить точку.

— Я хотел бы получить заверение, — сказал он, — что американские и британские вложения не будут затронуты, в какой бы зоне они ни находились.

— Ну, конечно! — охотно заверил его Сталин и добавил под общий смех: — Насколько мне известно, мы с Соединенными Штатами и Великобританией не воевали и не воюем.

О, Бевин еще будет мстить Советскому Союзу за то, что глава нашей делегации вызвал этот смех, и за многое другое. В то время как Черчилль произнесет свою «фултонскую речь», а потом будет носиться в Вашингтоне по Белому дому с планом атомной бомбардировки Советского Союза, Бевин сделает все от него зависящее, чтобы в нарушение Потсдамских соглашений добиться ремилитаризации Германии. Он подпишет Северо-Атлантический пакт и от имени английского правительства отклонит предложенный Советским Союзом Пакт мира. Вместе с Эттли он свяжет Англию с самыми агрессивными кругами США, будет всячески натравливать их на СССР и одновременно пресмыкаться перед ними…

Но все это произойдет еще в будущем, правда недалеком. А пока что Бевин сидел за столом мирных переговоров в Цецилиенхофе, задавал вопросы, бросал реплики, безуспешно пытаясь привлечь к себе всеобщее внимание и очень злясь на то, что ему не воздают здесь должного…

…Итак, решение о судьбе германских инвестиций было принято. Костер, разгоревшийся вокруг этой проблемы, благополучно потушен. Лишь некоторые его угольки продолжали тлеть.