Победа для Гладиатора

- Да, собственноручно отреставрированная им вещь, - улыбается он по-голливудски. Вот с этой шикарной улыбкой на лице и застаёт его мой ультиматум:

- Ещё раз увижу тебя рядом с Викой - и помну тебе далеко не бампер служебной машины.

Это мой любимый момент, когда с застывшего лица сначала медленно сползает улыбка, потом появляется недоумение, и, наконец, смысл моих слов до него доходит, и глаза расширяются от невысказанной догадки.

- Значит, в Новый год это она от вас... - молодец, сообразительный малый, ведь это он продал мне ту квартиру в одном подъезде с квартирой его мамы, подстилки известного генерала, от которого и родился этот байстрюк. Но жду, что же он договорит. - ...сбежала?

- Ну, можно сказать и так, - не даю я разгуляться его фантазии. - Спасибо, что подвёз. Но на этом забудь про неё.

- Я не...

- Я знаю, что «не», иначе я бы разговаривал с тобой и не здесь, и не так. Но больше, чтобы духа твоего рядом с ней не было.

- Александр, я, - сглатывает он, и я великодушно пододвигаю ему стакан воды. Он делает жадный глоток, отставляет стакан и начинает заикаться: - Я з-занимаюсь п-продажей её к-квартиры. И м-мы уже па-а-адписали договор...

- Подожди, подожди, - пришла моя очередь удивляться. - Она продаёт квартиру?

- Да, бабушкину, - он делает ещё глоток.

- Так, вот с этого момента поподробнее. Что за квартира? Давно она её продаёт? Цена, фотографии. Давай, давай, Станислав, - нетерпеливо поторапливаю я его рукой. - Всё что у тебя есть.

Он поспешно лезет в свою папочку и вместо шикарных авторских интерьеров прославленного живописца на столе появляются виды облупившейся штукатурки и пожелтевшей от времени ванны.

- Надо же сколько книг, - всматриваюсь я в стеллаж до самого потолка и приставленную к стене стремянку. - Прямо, как в библиотеке.

- Да, можно сказать, что эти книги и квартира - всё бабушкино наследство. Странно, что... - я знаю, что он хочет сказать: странно, что я не знал. Но натыкается на мой тяжёлый взгляд и благоразумно замолкает.

- Да, я не в курсе, где она живёт. Сколько она хочет за эту квартиру?

Он называет первоначальную сумму. Ну, это мы уже проходили. Дальше, как говорится, дело техники. Только в этот раз моя задача не столько сбить цену, сколько тянуть время и ни в коем случае не дать Вике понять, что я в курсе её планов.

- Она говорила, почему её продаёт?

- Да, - даже не пытается юлить Стасик. - Нужны деньги на операцию ребёнку подруги.

Да, да, - прокручиваю я в уме разговор с доктором. По телефону он показался мне моложе, а на деле оказался совсем седой пожилой дядька. Сказал, что операцию на второй глаз можно делать не раньше, чем через месяц. И деньги на вторую операцию у меня заранее не взяли: сначала нужны результаты первой, повторные анализы, обследования и, если будет показано, тогда... может быть... а вообще со вторым глазом можно не торопиться и дождаться бесплатной квоты.

И не думаю, что Вика об этом не знает.

Но вот о чём я ей точно не сказал, так это о том, что ремонт машины с лихвой покрывает страховка. Но ведь и об этом можно было догадаться.

Вот балбеска! Снова начинаю на неё злиться. Продать единственную ценность, чтобы вернуть мне долг? Как это в её стиле.

Тяжёлый вздох вырывается из груди. А если бы я не вмешался? Если бы не узнал? Прибить её мало. Хотя она, наверное, считает меня именно такой сволочью. Что ж, заслужил. Да и Наденька постаралась на славу.

— В общем, Станислав, — сгребаю я фотографии. — Это я оставлю себе. Созвонимся, чтобы посмотреть квартиру. Виктория, естественно, ничего не должна знать, иначе не только на этой сделке, но и вообще на своей риэлторской карьере можешь поставить жирный крестик.

— Это лишнее, Александр, — неожиданно огрызается он, но всё же идёт на попятную под моим очередным взглядом. — Я имел в виду, конечно, тайна сделки — как тайна исповеди.

И судя по тому, как резко тускнеет его взгляд, бабушкина квартирка приглянулась ему намного больше, чем её новая хозяйка. И это не может не радовать: проблемы с несчастными влюблёнными мне совершенно ни к чему. Вот наиграюсь — и пусть влюбляется в кого хочет. Или не наиграюсь? Вдруг вообще это оно, то самое? Отгоняю эти вздорные мысли.

Подтверждая их абсурдность, мучительно ноет в паху, а не в груди, пока иду к машине. Как не вовремя всегда эти женские проблемы. А могли бы провести вместе два незабываемых дня.

На сегодня мне уже хватит разборок с ней, её начальницей, её дружком, её квартирой. Как-то слишком много становится её в моей жизни.

К тому же вообще не чувствую никакого удовлетворения. Словно месячные сейчас не у Вики, а у меня. Как будто меня трахнули, а кончить не дали.

Нет, я, конечно, отлично разрядился на Наденьке за самоуправство. И только что жёстко утёр нос Викиному дружку-риэлтеру. Только какого хрена тогда не успокоился? Почему до сих пор колбасит?

Совершенно дурацкие мысли продолжают роиться в мозгу.