По зову сердца

— Давай, потом поговорим о происхождении этого выражения. Сейчас тут решается наша судьба, кто будет жить дальше — слегка повернутый андроид или мы. Нарок, — позвал Рэм, используя динамик костюма, — сдавайся, алтарь твой никто не тронет, пусть остается тут навечно, можно будет вообще шахту подорвать или кабину уничтожить, и он останется неоскверненным, пока стоит это здание.

— Вы не уйдете, — произнес один из часовых роботов, интонации у железяки были соответствующие, не понятно, что это — констатация факта или скрытая угроза.

— Не уйдем, — согласился Рэм, выбрав нейтральный тон. — Сдавайся, и получишь шанс жить.

— Жить. — И снова неясно — вопрос это или разочарование, трактуй, как хочешь.

— Нарок, выйди, поговорим, а то непонятно, что ты имеешь в виду, эти железки не могут передать сути. Обещаю не стрелять.

Несколько секунд стояла мертвая тишина.

— Хорошо, оружие в центр прохода, и мы поговорим, даю слово, что не трону вас, пока разговор не будет закончен.

— Ему можно верить? — мысленно спросил он у Граи.

— Не знаю, его состояние не сказать, чтобы стабильно, но он вполне адекватен. Сомневаюсь, что он нападет на нас. В конце концов, он не человек, нужно понять, насколько расшатан его ИИ. Я бы рискнула.

— Тогда поступим так — ты разоружишься, но укрытия не покидаешь, выйду только я. У меня и броня получше и экран мощнее.

Синта пожала плечами, после чего отстегнула от ремня автомат и толкнула его в проход, но не слишком далеко, можно достать рукой. Следом отправила пистолет.

Рэм поступил так же, только у него было преимущество, автохват остался единственным умением, которое работало, как надо, а пистолету не обязательно быть в кобуре, чтобы тот оказался в руке.

Рэм в свою очередь сгрузил свои стволы и медленно вышел на открытое пространство, готовый в любой момент рвануть под прикрытие стены. Роботы, застывшие у алтаря, синхронно вскинули свои плазматики, взяв его на прицел. Булавину было очень неуютно стоять под стволами, но ничего не оставалось, это единственный шанс вытащить андроида на разговор, а если он не удастся, то под пулю. Грая права, все преимущества сейчас у противника.

Андроид появился почти сразу, дверь слева распахнулась, и он неспешно вошел в коридор. В его руках было странное незнакомое оружие длинной сантиметров семьдесят, форма бруска, в котором под руку было проделано отверстие, рукоять находилась как бы внутри и была частью прямоугольника. Ствольная коробка была разделена на две части, между которыми вставлены какие–то кристаллы. Никаких намеков на магазин, скорее всего, имеется батарея, ствол явно энергетический.

В отличие от Рэма он не стал бросать свое оружие на пол, но так же, как и Булавин, остался стоять в проходе, один шаг, и его прикроет стена. Несколько секунд они рассматривали друг друга. Андроид был высоким, метр девяносто, не меньше, на виске таблетка синхронизации красного цвета, что говорило о том, что тот давно не обновлял данные. Внешность была довольно типовой и мужественной. Одет в обычную гражданскую одежду, даже не в броню, а так, простые тряпки. В отличие от Граи, его глаза были вполне человеческими, карего цвета.

— Что ты хотел сказать, человек? — нарушил молчание андроид.

— Зачем все это? — Рэм указал рукой на алтарь.

— Память, — коротко ответил Нарок. — Она была обычной куклой для утех, которую притащили из налета на маленькое поселение. Им стало скучно, и они начали рвать ее на части. Вот их руки, — он указал на кучу кистей, — мне пришлось постараться, чтобы сохранить их.

— Больно? — участливо спросил Рэм.

— Да, человек, мне больно, — голос синта был глух и печален, так говорят те, кто потерял все.

— Она была твоей женщиной?

— Нет, я ее не знал, но она была моего вида. Она страдала, когда они мучали ее, и я их всех убил.

— Теперь страдаешь ты, — утвердительно произнес Рэм.

— Да, мне плохо, человек, еще и от того, что я говорю с тобой, я поклялся, что ни один человек не должен уйти живым из моего храма.

— Откуда ты знаешь про храмы, ведь на Рояксе нет религии уже многие сотни лет?

— Полгода назад мои бывшие хозяева захватили странного человека, он шел один по дороге, совершенно безоружный. Они не убили его, и он рассказал мне о том, что он жрец, верующий в мертвых богов. Он много всего говорил мне и моим хозяевам, потом им надоело, и они вырезали ему язык и сожгли заживо. Я запомнил его слова, и когда все это случилось, я создал здесь храм и алтарь, принес клятву, и вот я нарушаю ее, говоря с тобой. Но боги не видят меня, они не забирают мою боль. Может, этот человек лгал, как и все люди?

— Я могу забрать твою боль, — предложил Рэм.

— Ты бог?

— Нет, но я знаю способ, как это сделать. Но ты исчезнешь.

— Я не верю тебе.

— А мне? — Грая вышла из–за прикрытия стены и встала рядом с Рэмом. — Я такая же, как ты.

Нарок несколько секунд стоял и смотрел в ее серебряные зрачки.

— Ты не такая, ты ближе к ним, чем к нам. Архонт создал нас для работы и войны, ты была создана для жизни. Ты не такая. Но я верю тебе. Чего вы хотите?

— Ты уснешь спокойно и без боли, — произнесла синта.

— Зачем вам это?