По зову сердца

– Анна Алиса очень романтическая натура, – улыбнулся отец, переводя взгляд с меня на мачеху. – Будем надеяться, что Чарльз вскоре окажется с нами.

– Я на это надеюсь, – повторила я. – Фредди обожает карты. Я сводила его в мастерскую вчера, когда мы были в Грэйт Стэнтоне, и он очень понравился Мастерсу. Он все говорил «молодец, умница». Никогда не видела Фредди таким возбужденным.

Отец довольно заулыбался, а мачеха с гордостью в голосе пробормотала:

– У него светлая голова.

– О да, – подтвердила я.

– Анна Алиса счастлива, что у нее появился братик, – сказал отец.

Я посмотрела на мачеху. Ее ясные глаза были устремлены на меня. Мне показалось, что они наполнились слезами, но я не уверена.

Немного смутившись, я поспешила добавить:

– Но теперь нам нужно подумать о том, как нам встретить… Как его зовут? Этого… Магнуса.

– Магнус Перренсен. Да, нужно оказать ему достойный прием.

Я сейчас засела за дневник, потому что увидела его. Мне хочется сохранить то мгновение, когда он церемонно склонился над моей рукой, после чего его лучезарные голубые глаза встретились с моими и уже не отпустили.

Меня тут же охватило сильнейшее волнение, которое с тех пор не оставляет меня.

Не могу поверить, что сегодня вечером я увидела его впервые. Мне кажется, что я знаю его всю жизнь.

Жаль, что я так плохо разбираюсь в картах и почти не имею возможности участвовать в разговорах. Неважно. Я решила, пока он живет здесь, я буду учиться, потому что по нему видно, до чего он увлечен этим делом. Когда он говорит о картах, глаза его загораются. Он совсем недавно вернулся из картографической экспедиции по Тихому океану. Он так интересно и со знанием дела рассказывает о морях и островах, что меня охватывает острое желание побывать во всех этих местах. В нем чувствуется огонь, жизненная сила, и я не сомневаюсь – за что бы он ни брался, ему все удается.

Он очень высокий, одевается по нашим меркам скромно, но мы все здесь немного превратились в щеголей под влиянием принца Уэльского и его друзей, которые, я уверена, часами спорят о длине камзолов и о том, как лучше повязывать шейный платок.

Магнус Перренсен был одет в строгое серое. Его сюртук немного светлее бриджей, чулки того же оттенка, что сюртук, на ботинках пряжки, но совсем простые. Как и все мужчины, он был в парике, но парик у него самый обычный, перевязанный сзади узкой черной ленточкой.

Но не имеет никакого значения, во что он одет. Когда имеешь с ним дело, все твое внимание сосредоточивается на нем самом, на его притягательной личности. По-английски он изъяснялся без труда, но с едва уловимым акцентом, который мне показался очень привлекательным.

Отец долго расспрашивал его про экспедицию, и Магнус рассказал, что он потерпел кораблекрушение и думал, что уже никогда не увидит родных берегов.

– Боже мой! – воскликнула я. – Вы могли утонуть!

– Я долго плыл на плоту, – ответил он, – стараясь не попасть в зубы акулам. Занимался тем, что пытался подсчитать, как долго я так протяну.

– И чем же закончилось?

– Я увидел землю и оказался на острове.

Не знаю, может быть, у меня просто разыгралось воображение, но в тот миг мне показалось, что голос его слегка дрогнул, когда он это произнес. Как будто этот остров был для него чем-то особенным.

Я спросила:

– Остров? Что за остров? Я поищу его на карте.

– Когда-нибудь я расскажу вам о нем, – ответил он, и я обрадовалась, потому что его ответ означал, что мы проведем какое-то время вместе.

– Вероятно, в конце концов вас нашли и вы вернулись домой.

– Да.

– Наверное, ваш корабль утонул и все карты погибли, – покачал головой отец. – Какой удар!

– Верно. Но я поплыву туда снова.

– В море столько опасностей, – с грустью промолвил отец, и я догадалась, что он думает о Чарльзе. Потом отец прибавил: – Надеюсь, вам понравится у Мастерсов.

– Я в этом не сомневаюсь. Мистер Мастерс так много знает. Для меня большая честь и удовольствие разговаривать с ним.

– Я уверен, вам будет о чем поговорить.

– А миссис Мастерс… Она такая добрая. Она назвала меня худым и угрожает «откормить».

– Она милейшая женщина, – улыбнулся отец. – Мне кажется, она частенько бранит мужа из-за того, что ему карты интереснее ее стряпни.

– Она очень хорошо готовит.

– И мы надеемся, что будем видеть вас у нас… почаще, – добавила я.

Он улыбнулся мне.

– Этим приглашением я воспользуюсь с радостью.

Когда он ушел, я так разволновалась. Мне захотелось тут же броситься в свою комнату и записать все, что произошло. Записывая, я как будто снова пережила все это. Меня не покидает чувство, что этот вечер важен для меня. Мне хочется переживать его снова и снова.

3 мая

Каким же славным оказался апрель! Я много времени проводила с Магнусом Перренсеном. Днями он пропадает в мастерской, но я часто езжу на двуколке (с Фредди) в Грэйт Стэнтон, и мы наведываемся в мастерскую. Иногда я беру с собой корзинку с едой, и мы устраиваем пикник на природе. Или бывает, что мы просто сидим с ним в мастерской, жуем бутерброды, пьем сидр и разговариваем. Я это делаю, чтобы помочь ему освоиться.