По зову долга

Рэм мысленно начал петь. Здесь, в темноте, не ощущая ни времени, ни движения, можно заснуть, а это сейчас делать никак нельзя. Сколько это продолжалось, он не знал. Но вот кто-то быстро трижды стукнул по его саркофагу, а спустя десяток секунд все заволокло белой пеленой, и не имело значения для Булавина, в ящике он или стоит на платформе, он лежал и не мог пошевелиться. Прошла минута, две, три… Рэма начало крутить, ведь это короткий переход должен быть не дольше минуты, а его внутренний счет показывал, что прошло уже около четырех. Похоже, намудрил что-то Риол. Но тут все кончилось, ящик полетел, черте куда, кувыркаясь. Булавин активировал шлем, защищая голову от удара. Наконец, кувыркающийся железный саркофаг замер на боку, и Штопор, борясь с тошнотой, вышиб коленом слегка покореженную крышку.

— Охренеть я прибыл, — сидя на полу и борясь с тошнотой, произнес Рэм.

Чтобы не стошнило внутри брони, он деактивировал шлем, после чего обвел мутным взглядом развороченный телепорт и две ближайшие к нему турели, снесенные нехилым взрывом. Остальным тоже досталось — одна вращала спаренными стволами, но как-то слепо, вторая была вроде бы цела, но гудела странно, на Рэма вообще ноль внимания. Боевые роботы и две роботизированные пушечные установки на местах, но Булавина игнорировали. Штопор с трудом поднялся на ноги, это была самая жесткая телепортация, о которой ему доводилось слышать. И тут в дело включился медицинский модуль, в который теперь установлен в «призраке», почти незаметный укол стимулятора, и в голове мгновенно прояснилось, мысли прекратили хаотично метаться, и Штопор начал спокойно соображать. В настоящий момент ему ничего не угрожало, железяки, которые пережили его прибытие, вероятней всего расценивали его как своего, и косвенно подтвердили работоспособность девайса Риола.

— Интерфейс, — мысленно приказал Рэм и облегченно вздохнул, увидел вперед собой дугообразный монитор.

Тут же на него обрушился поток системных сообщений, но сейчас некогда их открывать, он только заметил, что его уровень социальной значимости вырос еще на единицу и теперь равен 11.

Булавин направился к выходу и нос к носу столкнулся с вбежавшей внутрь Граей, его первой любовницей в этом мире, девушкой-андроидом с искусственной душой.

— Ты! — только и произнесла она, растерянно замерев и вглядываясь в его лицо.

— Я, — коротко ответил Рэм. — А теперь уведи меня отсюда. Нам нужно место, где никто, повторяю, никто нас не услышит, включая Архонта.

— Но… Что здесь случилось? — растеряно спросила она. — Почему ты отображаешься для меня, как андроид Квиг, отправленный наверх?

— Это хорошо, что я так отображаюсь. Я отвечу на все твои вопросы, но сначала отведи меня туда, где мы сможем хотя бы пять минут поговорить.

— Но как ты сюда попал?

— С трудом. Ну, так что? Время уходит, скоро тут будут и другие. Решай, ты со мной?

— Пошли, — наконец, произнесла Грая и, тряхнув своими темными волосами, быстро пошла к центральному коридору.

Рэм облегченно выдохнул и тронулся следом. Пройдя через маленький коридор, они выскочили на местный центральный проспект. Со всех сторон сюда спешили роботы и андроиды, они игнорировали двигающуюся прочь парочку, для них оба были своими. А чтобы не смущать их чужой рожей, Булавин активировал шлем. Наконец, после пяти минут быстрого шага, который почти граничил с бегом, Грая провела рукой по сенсору и нырнула в полутемный коридор, поманив за собой Рэма.

— Быстро сюда, — скомандовала она.

Рэм вошел внутрь, и девушка, достав из кармана какую-то таблетку, прикрепила ее к стене.

— Все, можно говорить. Это заброшенные помещения, тут никого не бывает, а шайба блокирует любой сигнал, ничего дальше полуметра не уйдет.

— Откуда она у тебя?

— Иногда даже синтетическим людям хочется побыть одним. Я активировала ее, когда мы были с тобой, и Архонт об этом ничего не узнал. А теперь выкладывай, как ты здесь очутился, разнеся весь телепортационный зал? А самое главное — зачем?

— Погоди, — покачал головой Рэм, — сначала я задам свой вопрос. Тебе не кажется, что поведение Архонта изменилось?

Грая озадаченно задумалась, уставившись куда-то в пустоту, потом неуверенно кивнула.

— Это началось где-то год назад после большого сбоя. Ты поэтому тут? Хочешь его уничтожить?

— Нет, я хочу вернуть ему его волю. Там, наверху, сейчас гибнут люди, люди, о которых Архонт долгое время заботился, а теперь просто предал. Те, кто видят картину в целом, считают, что на него оказывается влияние, активировалась некая программа или вирус, который изменили его модель поведения. Моя задача дойти до хранилища данных и убрать с ИРа все лишнее, то, что коверкает его изначальный замысел.

— Вы не понимаете, — возразила Грая, — Архонт — это не программа, Архонт и вправду полноценный разум. Если его поведение и решения изменились, значит, он понял ошибочность предыдущих выводов.

Рэм покачал головой.