По высшему классу

Потягивая белое вино, Билли размышляла, что именно в характер Спайдера, равно как и ее адвоката Джоша Хиллмана, заставляет ее полностью им доверять. В нем не было ни капли притворства, его грубая мужественность, бьющая через край мужская сила, созидательная энергия казались врожденными чертами. Он был по-мужски деятельным, по-мужски нежным и открытым, обладал надежностью и добротой — качествами, казавшимися неотъемлемой частью его существа. И еще в нем было обаяние, эта проклятая сексуальная привлекательность, которая ни одну женщину не могла оставить равнодушной, но все это было имманентное, естественно, а не нарочно выработано им, чтобы покорять женские сердца. Билли не могла представить себе, чтобы он мог ей солгать, но, главное, за всем его обаянием, всей неотразимостью скрывались искренность и простота, которые он так и не смог изжить, несмотря на весь свой жизненный опыт, вероятно, потому, что так никогда по-настоящему и не повзрослел.

Билли сидела спокойно, разглядывая недавно обновленный, довольно оригинальный интерьер, а Спайдер смотрел на нее и размышлял. Когда он познакомился с нею, она показалась ему в высшей степени привередливым заказчиком, так что ему и в голову не могло прийти, что через какие-нибудь четыре года они станут близкими друзьями. Впрочем, порой она по-прежнему могла быть невыносимой: по-королевски нетерпеливой, требовательной, импульсивной, вечно стремящейся настоять на своем и неожиданно впадающей в ярость, если ее указания не выполнялись с точностью, до самых мелочей.

Спайдер чувствовал, что многие побаиваются ее, но чаще всего это были люди, которые ее плохо знали. Бездарные архитекторы и декораторы, не умеющие наладить работу подрядчики и бригадиры по всему миру — в Гонконге, Мюнхене, Гонолулу, Рио-де-Жанейро, Цюрихе и Монте-Карло — при одном упоминании ее имени чуть не падали в обморок.

Ему было также известно, что когда Билли находилась с инспекционной поездкой в Нью-Йорке или Чикаго, то персонал магазинов пребывал в постоянном напряжении, пока она не отправлялась в обратный путь. Спору нет, Билли была строгим шефом, но всегда проявляла понимание, если у подчиненного возникали какие-то объективные трудности. Она неизменно старалась быть справедливой и держала себя в руках даже в тот момент, когда у них не ладилось с обустройством первого «Магазина Грез». Она давала людям возможность исправиться, и те, кому удавалось хорошо себя зарекомендовать, получали в награду симпатию и великодушное отношение с ее стороны.

Спайдеру было страшно любопытно, что это за новая приятельница появилась у Билли. Их с Вэлентайн всегда удивляло, прочему у нее так мало подруг. Она старалась держать дистанцию с любой из известных ему женщин; исключение составляла разве что Сьюзен Арви, да и ее Билли все же недолюбливала, хотя и уважала за ум.

За последние годы Билли очень сблизилась с Вэлентайн.

— Сегодня Билли сказала, что считает меня, Долли и Джессику Страусе своими самыми близкими подругами, — сообщила ему накануне вечером Вэлентайн. — Я была так тронута, так польщена, но мне стало ее немного жаль, даже не знаю почему. Может, потому, что у меня муж — лучший друг, а она пока не нашла мужчину, который стал бы ей близким человеком.

Действительно печально, подумал Спайдер, что такая богатая женщина, как Билли, не может вести жизнь обычного человека, поддерживая с другими отношения, которые приняты между людьми. По крайней мере в том, что касается отношений с представителями мужского пола. Она пыталась общаться с мужчинами, которые проявляли к ней интерес, но в последнее время вела себя достаточно настороженно. Впрочем, можно ли ее за это винить?

Выйдя замуж за этого красавца Вито Орсини, она немного оттаяла, но после развода стала относиться с подозрением ко всем мужчинам. Трудно предположить, какие еще последствия мог бы иметь этот развод, если бы не Джиджи. Этой девушке удалось пробудить в Билли нежность и настоящую женскую теплоту, которые Спайдер в ней и не подозревал. И все же Билли была подвержена резким сменам настроения, часто впадала в депрессию, причин которой Спайдер никак не мог понять.