По ту сторону пространства

Алексей протянул руку и коснулся невидимой поверхности, но это не было стеклом. На стекле остались бы жировые следы от пальцев. В любом случае, выход из ниши был закрыт. Он отлепил от стены другое сиденье и плюхнулся на него.

— Что это, Прохор…

— Порфирий Емельянович! — ворчливо поправил старик, перестав дрыгать висящими ногами.

— Да, правильно… Порфирий Емельянович.

— А еще имеете высшее техническое образование! Стыдно, молодой человек, стыдно! Это — силовое поле, только и делов.

— Ха-ха!.. — напряженно засмеялся Ненароков. — Так я вам и поверил — силовое поле! Как же. — И сильно, но осторожно пнул воздух, не вставая с сиденья.

Нога ударилась о твердую поверхность на уровне среза ниши. Алексей поджал ноги, оперся руками о край сиденья и замер. Старик с интересом рассматривал его, потом сказал:

— Ну, успокоились? Тогда давайте, одежду в шкафчик…

Мимо ниши, где сидели Алексей и старик, по туннелю кто-то промчался на роликах или на самокате. Угол обзора был очень узким, и поэтому удалось увидеть лишь фигуру в джинсовом костюме с бейсболкой на голове. Алексей машинально вскочил на ноги и, забывшись, рванул в коридор, чтобы посмотреть на ездока. Раздался гулкий удар, и Алексей присел, схватившись руками за голову.

— Блин!..

— Так, вот что, молодой человек. Хватит паясничать. В душ!

— А это… ладно.

Леша махнул на все рукой, повесил в шкаф куртку, свитер, джинсы, поставил внизу свои катерпиллеры и босиком в трусах и майке приготовился проследовать в душевую.

— Вот сюда, молодой человек.

— А-а… это… — замялся Леша и показал на майку и трусы.

— Можете оставить Алексей Иванович, для ионно-молекулярного душа это не препятствие. Он вас в считанные секунды обеззаразит и продезинфицирует. Вставайте по центру круга.

Только сейчас Алексей увидел, что перед герметичной овальной дверью на полу обозначен круг. Он осторожно ступил в центр сначала одной ногой, потом двумя. Порфирий Емельянович привел в действие скрытый механизм, и над Алешей зажглось сразу несколько десятков ламп, и он оказался окутан зеленовато-голубым свечением. Прямо в воздухе перед ним вспыхнули алым быстро меняющиеся цифры: 20… 19… 18…

Вскоре цифры погасли, а вместе с ними и зеленовато-голубое свечение. Алексей почувствовал, как по телу разлилась приятная бодрость, будто после прохладного душа в жаркую погоду.

— Теперь…

— Пантелей Егорович, прежде чем я…

— Порфирий Емельянович, молодой человек, Порфирий Емельянович! — с нажимом сказал старик, не на шутку рассердившись.

— Хорошо, хорошо! — отмахнулся Алексей. — Так вот, прежде чем я сделаю еще хоть один шаг, я требую объяснить мне, где я, что здесь происходит, и чего от меня хотят!

— Так значит, да? Бунтуем, протестуем, топаем ногами и машем руками! Их права, видите ли, нарушают, — неожиданно устало произнес старикан и вздохнул. — Все, что я могу вам сейчас сказать, так это то, что дальше вы пойдете один и встретитесь с Координатором. Видит Бог, я не знаю в подробностях вашего задания, Алексей Иванович, хотя имею о нем некоторое общее представление. Трувор… Координатор объяснит вам ситуацию. Всё! И не спорьте со мной, вот, забирайте из другого шкафчика новую одежду, одевайте ее, берите с собой, что вы хотите — мобильник, планшет, ключи — и вперед вот через этот люк в переходный шлюз!

С этими словами старик легонько подтолкнул Алексея к люку.

Глава 3 Подмена

Когда около восьми утра образовалась короткая пауза — Мослифт, переругавшись между собой, диспетчером МЧС и дежурным местного отделения милиции, безбожно матерясь, укатил на очередной вызов, а милиция еще не приехала, Ермолай и Пантелей постарались просочиться в подъезд. Код входного замка был им известен, а движение в подъезде уже начиналось активное — народ спешил на работу — и поэтому им удалось незамеченными проскочить мимо бабки-консъержки. Бабка была лишена многих предрассудков прошлого и хоть и говорила на своем приокско-камском наречии, уже достаточно ловко управлялась с мобильной трубой, подаренной ей внучкой. И сейчас самозабвенно и подробно докладывала своей закадычной подруге Клавдии Евдокимовне о событиях, происходящих у нее в подъезде.

— Слышь, Клав, от я и грю — лифту забрали мэчеэсники — домой, чинить — а эти, мослифты, не верят ну никак! Да нет, они мне сами того, грили, мол, чинить берем! Зачем попёрли? Ничо они не попёрли! Нет, ты сюды слухай… — горячилась бабка.

Ермолай и Пантелей тем временем уже добрались до семнадцатого этажа, рванули еще выше, открыли ключом дверь на чердак, для чего пришлось снять огромный амбарный замок, и направились прямиком к электромоторам грузового лифта. Там они провозились минут десять и после этого, уже намного спокойнее, спустились на двенадцатый этаж, открыли общую железную дверь, а потом и дверь с номером «81» — Лешину квартиру.

Пантелей зажег в прихожей свет и собрался было сразу прошлепать в комнату, но Ермолай схватил его за полу малахая:

— Обувь сними и пыльник свой повесь, посидим тут немного, пока не успокоится.