По ту сторону грозы (СИ)

-Оглянись! – и его голос повысился. Совсем немного, приобретая какие-то странно властные ноты. Тут же вспомнились рассказы мужа и его восхищение, этой особенной чертой Миши. По словам Саши, он никогда не кричал, и никогда не ругался. Но было в его голосе что-то такое, заставлявшее боятся его и верить, что гнев должен быть воистину ужасен. Но Саша смотрел на это с восторгом и восхищением, она же смотрела с каким-то детским страхом. Потому, послушно посмотрела по сторонам. И ничего не увидев, снова воззрилась на него – мы Бог знает где, поэтому, будь хорошей девочкой, делай свои дела, и пойдем к машине – и он отвернулся.

Собственно мог этого уже и не делать, так как за кустик она так и не спряталась.

***

Двадцать лет назад они с Сашкой купили эту дачу на двоих. Шикарный участок, почти двадцать соток, и дом на две семьи, да еще и не далеко от Москвы. С тех пор с мая по сентябрь они жили там.

За этот срок они объездил все окрестности, а те, что не смогли объездить – обошли пешком. «У меня хорошая зрительная память, хорошая! И, вот в данный момент, готов дать руку на отсечение, что мы Бог знает где, и уж точно не рядом с Орловым». Он смотрел на свое отражение в боковом стекле, и явно ощущал бьющуюся в сознании мысль, о том, как им это удалось? Она пробуждала воспоминания о всяких дурацких телепередачах, вроде тех, в которых люди рассказывают о своих перемещениях в пространстве или времени, или о том, как их нло куда-нибудь забрало. В общем, всю ту чушь, которую постоянно смотрела Марина.

-Радио не работает – сообщила Энна, когда нажимание всех кнопочек, так и не прервало шипение, доносившееся из динамиков.

-Может, повредилось что-нибудь из-за бури.

-Может.

Когда Энна заснула, он вышел из машины. Ощущая не ясный страх за нее, решил далеко не отходить. Достав на всякий случай бейсбольную биту из багажника, положил ее под руку.

Ночь была тихой и ясной, огромная луна медленно ползла по небу, и его просто проняло, от страха! Вдруг отчетливо вспомнилось, или показалось, что вчера на небе был только появившийся молодой месяц. «Глупости!», он попытался утихомирить разыгравшееся воображение, желая срочно забыть так не к месту всплывшее воспоминание. «Я просто вспомнил какую-то другую ночь, да», и он себя все-таки убедил, «это была другая ночь»

Энна заснула, и в свете огромной, белой луны он видел, как подергиваются ее веки. За неимение другого занятия, вспомнилось то умиление, какое-то правда, изощренное умиление, а потом и раздражение от ее реакции на него. «Я ведь ничего плохого ей никогда не сделал и не сделаю! Но она все же боится меня. По не известным причинам».

-И что я тебе сделал? – прошептал он, но она лишь вдохнула.

Они с Энной за несколько лет знакомства, построили определенные отношения. Их общение сводилось в основном к язвительным либо же ироничным замечаниям в адрес друг друга, но все же он точно ощущал сквозивший в ней страх в отношении него. Они могли часами разговаривать, шутить или же подкалывать друг друга, каким-то слоем сознания понимая, что ей это общение доставляет такое же извращенное удовольствие, как и ему, Миша все же чувствовал, что она побаивается его. Каким-то сверхъестественным и молниеносным маневром, его мысли сами по себе пришли к выводу, что это все из-за разницы в возрасте. И догадка о том, что она в свои двадцать девять может считать его в сорок три стариком, слегка его прибила.

Он убеждал себя, что до старости еще далеко, да собственно и Сашка не юнец, ему уже тридцать девять. Но все же одна единственная мысль, о том, что Энна считает его стариком, приводила в бешенство. Правда собственная жена считала его реакцию не бешенством, а влюбленностью, что неоднократно высказывала ему, лишь подливая масла в огонь. Хотя он все же признался, исключительно правда себе, в том, что получает колоссальное удовольствие от их словесных пикировок.

Заснуть не получалось, думая одновременно о месте, в котором они оказались, об Энне и ее реакции, о своем возрасте и жутко не удобном сидении автомобиля он все же заснул, когда небо уже начинало светлеть. И почти сразу проснулся, она все еще продолжала спать, потянувшись, он завел мотор, и от этого звука она проснулась

-Доброе утро – сказал он отчего-то радостно, и сам удивился.

-Доброе, - она потянулась, пытаясь размять онемевшее тело, раздумывая над тем, что это его так радует? «Мы стоим посреди поля, которому, кажется нет ни конца ни края, сотовый не выказывает признаков имеющейся сети, Саша с Мариной наверное места себе не находят, а он радуется!», и даже джип то и дело подпрыгивающий на каких-то камнях и кочках не мешал ей, раздумывать.