По ту сторону гор

— Хорошо, — царь согласился. В конце концов, даже если эти кочевники лишь привиделись мальчику в том бреду, в который погрузила его сжигавшая не только тело, но и разум болезнь, ничего страшного не произойдет, если войско будет собрано и выдвинется в сторону северных пределов. Даже — если это часть какого-то заговора. Конечно, он и в мыслях не допускал, что младший сын пошел по стопам старшего, слишком уж они были разные. Но мало ли кто мог внушить пагубные мысли наивной детской душе. — Я соберу войско и отправлю к границе, — сейчас было главным успокоить больного, а потом… Он не сомневался, что найдет способ обезопасить даже столь безрассудный в своей наивности шаг, как погоня за бредовой фантазией.

— Спасибо, отец, — облегченно вздохнув, Аль, более не в силах сопротивляться, провалился в черную бездну бреда.

Наконец, подоспели лекари. Передав больного их заботам, царь, с неохотой оторвав взволнованный взгляд от сына, повернулся к одному из своих советников — уже далеко немолодому, но все еще крепкому человеку с сильными худощавыми руками, все повадки которого, несмотря на вычурный наряд богатого придворного, в котором не нашлось места даже для кинжала, не говоря уже о мече, выдавали в нем воина:

— Вигор, — позвал он его, а затем, не продолжая, умолк, погрузившись в раздумья, словно был не до конца уверен в правильности того, что собирался сделать.

— Мой царь? — тот приблизился на шаг и замер, не спуская внимательного взгляда настороженно сощуренных глаз со своего владыки и старого друга.

— Подожди, — остановил его тот, а затем резко повернулся к лекарям: — Что с моим сыном?

— Он до предела измучен, господин, — заговорил, спеша ответить, старший среди них, — судя по всему, ему пришлось долгое время идти без еды, почти не отдыхая, по морозу уже спустившейся на гор зимы. Скорее всего, встретив на своем пути реку, он упал в нее. Не знаю, как ему удалось выбраться, но он пробыл в ледяной воде достаточно времени, чтобы это еще более усугубило и без того плохое состояние…

— Но вы исцелите его? — он не мог слушать всех этих объяснений, которые, в сущности, были ему абсолютно не нужны и неинтересны. Все, что он хотел знать, это: — Мой сын будет жить?

— Господин, мы сделаем все от нас зависящее…

— Так делайте!

— Царевича следует перенести в спальню, уложить в постель, согреть.

— Если мой сын выздоровеет, — прервал их резкий властный голос, — я озолочу вас. Если он умрет — вы отправитесь в мир мертвых вместе с ним! — и, решительно повернувшись к лекарям спиной, царь, заставляя себя более мысленно не возвращаться к полным жара и боли глазам сына, направился в сторону соседней залы, увлекая за собой советника.

Оказавшись в помещении, раз в десять меньшем тронной залы, он собственноручно закрыл за собой тяжелую мраморную дверь.

— Нам нужно все это обсудить. Что думаешь?

Теперь, наедине со старым другом, он мог быть искренен в речах, так же как свободен в обращении.

— Альрен… — советнику этот переход дался труднее. Не мудрено: подниматься всегда сложнее, чем спускаться.

— Вигор, — царь укоризненно качнул головой. У него было достаточно слуг, чтобы он не ценил искренность дружбы много выше подхалимства рабов.

— Аль-до, — его собеседник, сделав над собой усилие, все-таки решился переступить через лежавшую между ними бездну, становясь, как когда-то давно, больше другом, чем верноподданным. — Мальчонка всегда был жутким выдумщиком, а теперь он еще и болен… — его мнение было однозначным: — Зима не за горами. Кто воюет в мороз?

— Но воинов ведь еще не распустили к семьям? — устремив на него задумчивый и оттого мало что видевший взгляд, спросил, приглаживая густую окладистую бороду цвета пшеницы, столь светлом, что в нем не было видно седины.

— Конечно. Из-за заговора. Но все только и ждут приказа. Никому не захочется вместо этого отправляться на север. А, в свете известных тебе событий, я не думаю, что следует ворошить осиное гнездо лишь ради того, чтобы убедиться в бредовости очередной фантазии царевича.

Царь наклонил голову на грудь. Конечно, здраво все обдумав, он и сам считал так же. Вот только, услышав собственные слова из уст другого, он, вместо того, чтобы уверовать в их правильность, почему-то начал сомневаться.

Что-то во всем этом было не так…

Предчувствие никогда не обманывало его, а на этот раз оно было на стороне мальчика.

Он помолчал несколько мгновений, в раздумья жуя губу, после чего спросил: — Помнишь историю о маленьком пастушке, который дважды выдумывал волков, напавших на стада?

— Твой младший сын более изобретателен, — хмыкнул советник. — У него каждый раз что-то новенькое. То дракон, то повелитель ночи… Конечно, я признаю, нынешняя его придумка самая реальная из всех. Но это не делает ее настоящей.

— Почему?

— Да, его не было видно две недели. Но даже за это время он не смог бы добраться до северных границ и вернуться обратно. Если, конечно, не скакал все время без перерыва, загоняя коней, — Вигор вообще сомневался, чтобы царевич когда-нибудь в жизни уходил дальше берега реки и ближайшего леса.