По следу судьбы

Небо над долиной затянуло серыми тучами. Накрапывал дождь. Улица, и без того не многолюдная, в эти минуты и вовсе опустела. Надо рискнуть и продолжить действовать. Вышел из дома мага как ни в чем не бывало. Спокойно закрыл за собой дверь и неспешно отправился в таверну. В арендованной комнате еще раз разложил и перепаковал свои вещи. Нельзя таскать с собой столько книг. Это ж целая библиотека за спиной. С таким грузом я становлюсь маломобильным. Если оторвать у книг обложки, то выиграю килограмм пять. Но делать этого я не стану. Книги ценные, и я лучше еще один тайник устрою. Мне бы осесть где-то. Прежде чем покинуть город зашел в еще одну пекарню, купил в дорогу сухарей и немного муки. Пару дней буду уходить в быстром темпе, без костров и долгого сна. Главное скинуть с себя подозрения и уйти как можно дальше. Даже если сейчас найдут безумного мага в его доме, предъявить мне ничего не смогут. Но уходить все равно надо. Благо что дорога из долины будет идти под гору. Компенсирую потраченное время.

* * *

Конет Оген еще раз прочел письмо и отвернулся к окну.

— Император не будет участвовать в этой игре? — Спросила Эдана в тот момент, когда пауза затянулась слишком долго.

— Не известно. Ему это не интересно. У императора хватает своих проблем, моя дорогая. И это был очень вежливый ответ. Я его понимаю, — рассуждал ректор, — в его положении приходится взвешивать каждый шаг. Особенно такой важный, как объявление воны целому королевству. Ведь он не придет помогать северным кланам. Он придет за добычей. А что мы можем ему предложить?

— Ничего. Не уверенна что мы вообще сможем пережить это время.

— Император очень умен и весьма мудр. Но он не политик. Если говорит, что не принял решения, значит так оно и есть. Нам остается надеяться только на себя. И мне кажется, я знаю, как это сделать. Сейчас на моем столе лежит отчет от алхимиков и артефакторов о влиянии ритуальной магии на северные провинции. Я лично подготовлю заключение для короля. Против этого документа канцлер ничего не сможет противопоставить. Я объявлю графство непригодным для жизни на некоторое время. И тогда у тебя будет нейтральная зона. Через месяц один из магистров академии запланировал экспедицию в ваши края. Это сущая авантюра, тот доклад что он мне подготовил. Но я подпишу его прошение. Мне жаль тех, кто отправится с ним в эту экспедицию, но я дам согласие. И даже выделю финансирование. Ты отправишься в составе этой команды под вымышленным именем среди наемников. Иным способом мы тебя из столицы не вывезем.

— И я буду прятаться по лесам как беглая каторжанка.

— Ты можешь не прятаться, но тогда тебе каждую неделю придется вырезать по десятку наемников, которых будут слать люди канцлера с завидным постоянством. Даже если император и пойдет войной, в чем я очень сомневаюсь, через год у меня лично будет несколько способов приструнить или вовсе уничтожить канцлера. Знаю, что это не решение проблемы, этот только отсрочка, но хоть что-то.

— Мне кажется, что, отправляясь на север, я загоняю себя в угол. Все южные земли, вплоть до этой новой крепости графа, уже их территория.

— Пойми, моя дорогая. То, что применили маги князя Ватицкого, можем применить и мы. Это не такой уж и хитрый фокус. И все восточные земли так же легко превратить в проклятые. Мы еще не все свои козыри вывели в игру. Не забывай о том, кто я, и кто твой дядя. Если я не пользуюсь ритуальной магией, вовсе не означает что я с ней не знаком. Очень хорошо знаком.

— Не знаю почему, но я не доверяю императору, это может быть двойная игра.

— И правильно делаешь. Не доверяй никому. Доверие — это очень дорогой товар. Редкий человек вызывает доверие настолько что не возникает сомнений. Признаюсь, честно, мне в жизни такие не попадались.

— Мне кажется, однажды, я встречала такого человека. Истинный северянин. Диковатый, но очень уверенный в себе.

— Я его знаю?

— Нет, магистр. Мы были вместе всего несколько дней. Но в этот короткий срок я вдруг поняла, что не знаю север так как знает он. Восточным кланам никогда не справиться с севером. Пока там есть такие люди. Он был настоящий, честный, сильный. Он как воплощенный дух севера. Загадочный, своенравный очень упрямый. Рядом с ним у меня было несколько счастливых дней. Я даже стала думать, что такие как он эти земли никогда не покидали. Так по-хозяйски он себя вел. Именно этой уверенности мне сейчас и не хватает. Я все еще чувствую себя пришлой, чужой. А он нет. Он у себя дома. И я очень завидую этой его уверенности.

— Эх молодость, — улыбнулся ректор, — а ведь я помню первые корабли что приходили в эти земли с юга. Как мы их встречали, как надеялись, что начнется новая жизнь. Давно это было.

* * *