По следу(Рассказы)

Лев Линьков ПО СЛЕДУ Рассказы

По следу

После полудня на заставу приехал комендант пограничного участка капитан Иванов.

Спрыгнув с разгорячённого Орлика и передав его коноводу, капитан принял рапорт начальника заставы, поздоровался и, оглядевшись, словно ища кого-то, спросил;

— Вернулся?

— Пока нет! — сумрачно ответил Яковлев.

Отогнув обшлаг рукава, Иванов посмотрел на часы.

Было два часа дня.

— В пятнадцать часов минет полсуток, — добавил начальник.

— Да-а… — протянул капитан. — Все заставы предупреждены, заблудиться он не мог…

Командиры прошли в канцелярию. Яковлев доложил коменданту, что усиленные наряды, посланные на поиски по всему участку заставы, не обнаружили никаких следов пропавшего пограничника, да если они и были, то их давно размыл дождь, ливший три часа кряду. Оставалось предположить, что ночью с Серовым приключилась беда. Может быть, он повстречался с какими-нибудь матёрыми нарушителями границы, которым удалось его ранить и увезти с собой как «языка», могли и убить…

Всё это было возможно, но не хотелось думать, что с таким находчивым и опытным пограничником, как Ермолай Серов, стряслось несчастье.

В отряде Ермолая считали лучшим следопытом. За полтора года Серов задержал шпионов и диверсантов больше, чем другие.

— Везёт парню! — говорил кто-нибудь, когда Серов приводил на заставу очередного нарушителя.

Но дело было вовсе не в случайностях. Серов отлично изучил участок заставы, включая большое болото. Он точно знал, где можно пробраться через болото ползком на животе, где нужно прокладывать жерди, чтобы не увязнуть, а где можно пройти по пояс в густой жиже. Он знал каждый пенёк и каждую кочку, можно ли за этими кочками и пнями спрятаться человеку.

Пожалуй, во всём отряде никто не мог лучше его «читать» следы, оставляемые на земле и снегу птицей, зверем и человеком. Он сразу видел, кто тут пробежал: коза или кабан. У кабана своя привычка — обязательно по дороге копать землю. По чуть заметной разнице в глубине следов Ермолай определял, что зверь хромает на левую ногу, а взглянув на оттиски распущенных ослабевших пальцев, говорил наверняка: «Это прошёл старый тигр».

Великолепно Ермолай разбирался и в следах человека. Он сразу узнавал сдвоенный след и по малейшим вмятинам у пятки безошибочно определял, как шёл нарушитель: лицом вперёд или пятясь назад.

Новички были буквально поражены, когда однажды, обнаружив на границе следы нарушителя, Серов описал не только внешность этого человека, а рассказал чуть ли не всю его биографию.

— Нарушитель высокого роста, он прошел сегодня утром после восьми часов, у него плоскостопие, он прихрамывает на левую ногу, косолапит, идёт издалека, устал, нёс что-то тяжёлое, ему лет так пятьдесят. По-видимому, охотник, к лесу привычный.

И по этому описанию, переданному по телефону на соседнюю заставу, в семи километрах от границы пограничники задержали опытного шпиона.

— Как ты обо всём этом догадался? — спросили позже товарищи у Серова. — Что, он портрет тебе свой оставил?

— А зачем мне портрет, когда и так всё, как на ладони, — улыбнулся Ермолай. — Гляжу на след: у внутреннего края стопы почти нет выемки, подъём, значит, низкий, ступня плоская. Левый след меньше вдавлен, будто человек боялся ногу твёрдо ставить, — хромает, значит. У пяток наружные края сильнее вдавлены, а носки сближаются — косолапый человек. Шаг — шестьдесят сантиметров. У пожилых да у женщин шестьдесят пять бывает, у здорового мужчины — семьдесят, а то и восемьдесят, а этот, мало того, что пожилой, груз тяжёлый нёс издалека и потому устал изрядно.

— А как ты узнал, что он охотник, да ещё высокий?

— Я же говорю, по следу, — спокойно продолжал Серов. — Линия походки прямая, — значит, человек ногу перед собой выбрасывал. Так ходят военные да охотники: кто мало ходит, тот в стороны ноги ставит.

— Высокий-то почему? — спрашивали новички, окончательно пораженные убедительными доводами Серова. — Ведь у высоких людей шаг должен быть шире. Откуда ты узнал, что он высокий?

— Ветку он плечом надломил — вот откуда.

— А почему после восьми часов?

— Потому, что дождь кончился в семь часов. До восьми земля успела подсохнуть, а если бы шпион прошёл до дождя, то вода сгладила бы кромку следов…

Не сразу постиг всю эту премудрость Ермолай.

День за днём учил его Яковлев искусству следопытства и, наконец, сказал, что ему самому пора у Ермолая учиться.

И вот, лучший следопыт заставы исчез, словно канул в воду. Вечером он присутствовал в комендатуре на заседании бюро комсомольской организации, после чего направился обратно на свою заставу и пропал.

С каждым часом становилось всё меньше надежд на его возвращение. Сведения, которые подтвердили бы, что Серов попал в руки к врагам, можно было получить не раньше вечера, и Иванов решил остаться на заставе ждать известий.