По следам фальшивых денег

– Соломон, ты слышал? Твой хозяин думает, что за розыски его вещей казна платить должна? Он на страховке сэкономил, на охране сэкономил, теперь на розыске хочет сэкономить? Такая экономия ни к чему хорошему не приведет. Ты ему отпиши о наших успехах и о наших затруднениях, пусть мошну-то развяжет.

– Сегодня же телеграфирую.

– Телеграфируй, только поделикатнее. Раскошелится ювелир, я тебя не забуду. Ну а ты, Петр Егорович, поработай с агентурой. Пообещай им там. Пусть постараются.

– Слушаюсь.

Вести из столицы пришли только на следующий день. Кунцевич как раз второй раз допрашивал Карабасси, когда в кабинет зашел Донской и положил перед ним бланк телеграммы.

«Одесса господину полицмейстеру для чиновника поручений Кунцевича тчк Георгий Карабасси зпт греческий подданный зпт проживал столице 23 мая по 1 июня меблированных комнатах Липпервезель доме 77/1 Невскому проспекту тчк Выписался за границу тчк Выяснили зпт совместно ним проживали некто Спиридон Халитопуло зпт 42 года и Николай Фекас зпт 30 лет зпт все греческие подданные тчк Выписались десятого июня за границу тчк Временно исполняющий обязанности начальника столичной сыскной полиции Маршалк тчк».

Кунцевич взглянул на Карабасси.

– Так вы говорите, всенощную в Свято-Троицкой церкви изволили отстоять?

Грек сообразил моментально:

– Я названий церкви не помню. Я Питерсбург плохо зналь. Пошел в самый близкий от отель, где остановился. У русски луди и грек вера одинаковый.

– Так вы все-таки на Троицу в столице были! А мне говорили, что в Одессе! Врали-с?

– Я не говорил, что Одесса.

– Как же не говорили, давеча сказали.

– Я путал. Я плохо понимать русски.

– Понятно. А где в Петербурге стояли?

– На Невском.

– Невский велик.

– Адрес точный не помню, недалеко от вокзал.

– От Николаевского?

– Ну, канешна, Николаевского вокзал. Другой нет на Невский! Я на этот вокзал приехаль, с него уехаль, зачем далеко стоять? Нашель отель рядом с вокзал.

– Ну и чего же вы у нас делали?

– Я в Турции живу, в город Смирна. Там у меня заведение есть – кафешантан. Барышни мне нужны, песни петь. Турецки женщин петь вера не разрешает, свой лицо не могут показать другой мужчина, а уж петь никак нельзя! А в Россия все женщин – красавицы. Вот я и приехать к вам, посмотрель барышень для мой кафе. Тут мне говориль, мой друг, что в Питерсбург самый красивый барышень и самый лючши голос. Я поехал в Питерсбург.

– Наняли кого?

– Барышень красивый много, голос корошо много, а денег просиль еще больше. Столько денег у мене нет, сколько они просиль. Не нанял никого.

– Э-э! Да вам любезный переводчик нужен, я сейчас поищу.

– Зачем переводчик! Я русски хорошо говорит!

– На родном языке вам будет удобнее.

«Ты завтра, шельма, опять от всего отопрешься, скажешь, не понимал ничего».

Переводчика Донской привел только через два часа.

– Задали вы мне задачку, ваше высокоблагородие. Сегодня день неприсутственный, никого на службе нет. Вот человека из лона семьи вырвал.

– Я ему компенсирую неудобства. Прошу, милостивый государь.

Переводчиком оказался одесский грек, служивший писцом в окружном суде. К счастью, грек владел стенографией, поэтому не только переводил, но и записывал показания Карабасси.

Из дальнейшего допроса выяснилось, что 1 июня, проснувшись после всенощной в 12 часов, Георгий Иванович пошел гулять, зашел к Кюба. Там встретил двух знакомцев. Нет, это не друзья, так, шапочные знакомые – познакомились в Константинополе в прошлом году, когда он там был по делам. Поляки. Фамилии? Пожалуйста: один Герман, другой Вяскевич. Предложили разных побрякушек оптом, он осмотрел, понял, что вещи стоящие, ну и купил часть, за 8000 рублей. Сразу все вещи купить не мог, столько денег с собой не было, поэтому через неделю поехал в столицу снова. В этот раз купил все, что предлагали. Головко с собой зачем брал? А зачем мужчина берет с собой женщину? Чтобы скрасить дорогу. Еще в первый приезд, в меблирашках познакомился с двумя соотечественниками Спиридоном и Николаем, встретился с ними и во второй свой приезд в столицу. Они собирались в Ростов, по своим торговым делам, он решил поехать с ними, поискать певиц для своего кафе в Ростове. Одну нашел, но она оказалась обманщицей, подарки брала, ехать обещала, а потом отказалась. Сразу не признался, что знаком с Лучиной, так как не хотел ее компрометировать.

* * *

Донской стучал в закрытую дверь адресного стола минут пять. Наконец дверь отворилась. На пороге стоял заспанный сторож. На упреки Кунцевича он ответил:

– Дык день неприсутственный, ваше высокоблагородие, тезоименитство вдовствующей императрицы. Никого нет.