По следам чудовища. Часть 1 (СИ)

Семён  достал из колчана ещё одну стрелу и вложил её в лук, с громадным трудом, но натянув тетиву до предела. Ярость придавала ему сил.

– Спасибо за оленя. Я его Алёне сам отнесу, – прошипел он, направляя наконечник стрелы, откованной Михой, ему же в лицо, но вдруг всё озеро озарилось нестерпимым кровавым светом. За вспышкой последовал взрыв, нечеловеческий крик пробился сквозь гром. Гигантский смерч разметал все, что было рядом, в чудовищном хороводе сорвавшегося с цепи ветра, поднимая вверх воду, камни, землю и траву.

Семён, отброшенный в сторону, зажимал руками уши, из которых текла кровь. Он не соображал где находиться. Сознание отказывалось понимать: где верх, а где низ, где свет, а где тьма, и когда он уже готов был сойти с ума, внезапно, все прекратилось, также неожиданно, как началось.

Отряхиваясь трясущимися руками от налипшей на мокрую одежду земли, Семён осмотрелся. Вокруг лощины повалило деревья, а трава была словно перепахана, и ни озерца, ни Михи на прежнем месте не было, как будто их никогда и не бывало.

ЧАСТЬ 1

ГЛАВА 1

Липкий  свет навязчиво пробивался в сознание. Михаил пытался его игнорировать, но ничего не получилось. Что-то было не так и мучило, держало на месте. Мир трясся в агонии, а сознание пыталось сбежать от этой агонии туда, где потемнее, но ему снова не дали. Миха бился о стену абсолютной безумной боли, но не мог уйти в ничто. Сознание упорно возвращалось. Капля за каплей оно наполняло его мир воспоминаниями. К одним он тянулся, от других пытался отпрянуть, но они всё равно настигали его, изменяя, казалось бы, устоявшийся мир, так быстро, что едва он приноравливался к одной форме своего существования, как всё опять становилось на голову. Картинки сменяли друг друга с бешеной скоростью и вдруг пропали.

Он открыл глаза, всё ещё не понимая кто он. Вокруг не было ничего знакомого.

– Что это за дом? – подумал кузнец, попутно вспомнив значение слова «дом» и вдруг вспомнил всё, что с ним произошло. Вспомнил своего мерзавца соседа, который…

– Да. Как ни странно, но я всё ещё жив. Но надо, для начала, понять где я. В соседнем городе? Нет. Слишком всё богато обставлено, и обстановка странная.

Михаил попробовал приподняться на кровати, но почувствовал такую боль в груди и животе, что в холодном поту снова рухнул на кровать и потерял сознание.

Очнувшись, он понял, что на дворе уже ночь. Того же дня или следующего? Он вспомнил о свадьбе и Алёне.

– Что она подумала? Не решит же она, что я сбежал? – подумал он и заскрежетал зубами от такой мысли. – Эй! Есть тут кто-нибудь? Отзовитесь!

Однако никто не ответил. Поразмыслив, Михаил пришел к выводу, что хозяев, просто, пока нет дома. Должен же был кто-то сюда его принести. Повернув голову, он заметил на тумбочке, возле кровати, кружку ещё тёплой кипячёной воды. Значит кто-то был рядом совсем недавно и только что ушёл… Попив, Михаил снова заснул.

Проснувшись утром, он почувствовал себя настолько хорошо, что смог спуститься с кровати. Вокруг никого не было, а на столе стояла не только кружка с водой, но и ещё теплая каша. Он снова позвал, но, как и раньше, никто не ответил. Становилось очевидным, что кто-то прячется от него. Вопрос: «зачем он это делает?»

– Впрочем, вряд ли у него плохие намерения, – подумал Миха, наворачивая отличную кашу из чего-то там.

Перекусив, он отправился исследовать свой странный приют. Раны уже не болели. Осмотрев их, Миха заметил на них какой-то компресс из трав. Заживление шло с поразительной скоростью, и это его ободрило.

– Сейчас пойму где я, найду хозяина, кем бы он ни был, и договорюсь, чтоб посодействовал мне в возвращении домой. Наверняка, я где-то недалеко. Так… Прикинем… Пяток дюжин серебряных у меня дома заначено, даже с учётом свадьбы... Рассчитаемся, если что, – думал Миха, подходя к окну, но взглянув в него, он сразу обо всем забыл.

За окном, находящимся на высоте метров сорока – не меньше, расстилалась бескрайняя лесная масса, кроны уходили сплошным ковром во все стороны. Парень заметался от окна к окну. В другом из них: с невероятной скальной высоты, закрывавшей половину панорамы, низвергался водопад, над которым висела самая прекрасная радуга, какую Миха только видел в своей жизни. Горная речка уносила свои воды вдоль высоченной скальной стены и терялась за деревьями. Лес, радуга, скалы. В груди Михи, словно, забил тугой барабан. Он заковылял вниз – туда, где по его расчётам, должен был быть выход.

Дверь не встретила его каким бы то ни было сопротивлением, открыв довольно тускло освещённую винтовую лестницу. Осторожно ступая по ней, Михаил вглядывался в темноту. Ноги держали его всё ещё с трудом, но он упорно шагал вниз. Ему то и дело попадались двери, ведущие в различные помещения, однако он, не останавливаясь шел вниз, вниз и вниз, пока, наконец, не спустился в уютную гостиную. В гостиной горел огонь.

– Должно быть, дымоход в этом камине просто гигантский, – подумал Миха, направляясь к входной двери.