В ноябре 1961 года перед военным трибуналом в Киеве предстал западногерманский гражданин Адольф Вернер. Он и его жена были пойманы с поличным, когда они под видом туристов вели по заданию американской разведки шпионаж на территории Советского Союза. В 1939 году Вернер добровольцем вступил в эсэсовские войска, а затем принимал участие в их зверствах на территории первого в мире социалистического государства. После войны Вернер стал членом одного из западногерманских «традиционных союзов» СС, а затем в качестве шпиона отправился в СССР, где и закончилась его преступная карьера.
Правящие круги государств — членов НАТО стремятся направить эсэсовцев и фашистов по старой военной дороге — «на Восток».
Но в тех случаях, когда их засылают в социалистические страны, эсэсовские бандиты терпят крах, ибо разоблачить их помогает само население, и им не удается избежать заслуженной кары.
Ныне, когда недобитый и пригретый на Западе фашистский сброд вновь поднимает голову, далеко не бесполезно внимательнее присмотреться к человеку со шрамами, по имени Отто Скорцени. Он принадлежит к той банде террористов, которая порождена умирающим империализмом XX века. Этот супернацист классически олицетворяет собой фашизм — террористическую диктатуру самых реакционных и хищных элементов финансового капитала эпохи общего кризиса капитализма. Его карьера под эгидой различных империалистических государств, бесконечная цепь гнусных преступлений против человечности показывает, на кого именно и в каких целях опирается загнивающий империализм, и в частности агрессивный блок НАТО.
Ныне, когда существует мировая система социализма и неудержимо растет всемирное движение за мир, фашистскому сброду становится все труднее творить свои черные дела. Все они обречены на провал. И пусть фашисты зарубят себе на носу: миролюбивые народы ведут точный счет их преступлениям, и рано или поздно виновные предстанут перед судом.
Берлин, 1963 год
ЧЕРНЫЙ ЦИКЛОП СОВЕРШАЕТ ПОБЕГ
Ограждавшая лагерь колючая проволока осталась цела; не завыла сирена. И тем не менее Отто Скорцени, агент Гитлера по особым поручениям, тот самый, которого обергруппенфюрер[1] СС Эрнст Кальтенбруннер «под занавес», когда уже рушился нацистский рейх, назначил начальником военной секретной службы СС, сбежал из Дармштадтского лагеря для интернированных нацистов. Сначала лагерная администрация «не замечала» или, вернее, замалчивала его побег, хотя соседи по лагерному бараку передали охране пожитки сбежавшего вместе с запиской, в которой он писал, что не намерен ждать приговора суда. Начальник лагерной администрации недоуменно разводил руками: ведь 26 июля 1948 года за этим верзилой Скорцени приехали трое солдат американской военной полиции и куда-то увезли его на машине!
Как ни старались скрыть побег гитлеровского черного циклопа, слухи об этом проникли за лагерную ограду. Вскоре газета «Дармштадтер эхо» сообщила: «До сих пор не удалось установить лиц, причастных к этому побегу».[2]
Германская общественность забила тревогу. Побег оберштурмбанфюрера СС Скорцени, исполосованная шрамами физиономия которого была слишком хорошо известна немцам, скрыть не удалось. Падкие до сенсаций репортеры и корреспонденты атаковали официальные органы земли Гессен. Стараясь замять политический скандал, привлекший внимание всей мировой общественности, представитель гессенских властей, в ведении которых находился этот лагерь для крупных нацистов, подтвердил факт бегства Скорцени. Он заявил, что обвинительный акт денацификационного суда причисляет Скорцени к группе наиболее виновных нацистов. Дело будет рассмотрено и в отсутствие Скорцени, розыск которого уже объявлен[3]2.
Таким образом, у беглеца оказалось в запасе двое суток. Несмотря на столь благоприятный фактор, шансы скрыться в то время были все же очень невелики, а для Скорцени — просто ничтожны: не так-то легко двухметровому верзиле стать незаметным, да к тому же с его неизгладимой приметой: рассеченной в студенческой стычке левой щекой. В довершение ко всему он покинул лагерь, не имея средств к существованию: всего за месяц до побега в Западной Германии была проведена сепаратная денежная реформа и обзавестись сколько-нибудь значительной суммой при весьма небольшой квоте обмена наличных денег на одного человека почти не представлялось возможным.
Кроме того, любое передвижение немцев тогда строго контролировалось западными оккупационными властями, не говоря уже о проверке документов на дорогах и в поездах при следовании через зональные границы.