По прозвищу Шрам

— Да вижу я всё, не слепой. Она тебя тоже любит, поверь мне. Жду внуков, Шрам. Понянчится уже не смогу, но с небес на них полюбуюсь. Оберегать буду. Только если родится сын, именем моим не называйте. Не хочу, — слабым голосом заявил Данияр и закашлялся.

Эльдар тогда пообещал, и внуков, и то, что Данияром называть сына не будут. Сказал только что это не скоро, девочка должна образование получить. Он не из тех мужчин, которые заставляют жену дома сидеть и с детьми возиться. Хочется, пусть учится и работает. Данияр улыбнулся и кивнул одобряя.

Эльдар вздрогнул. Из воспоминаний выдернул всхлип Наджии. За такое короткое время девушка привязалась к отцу и теперь плакала у его могилы, не скрывая слёз.

— Вообще-то, женщина приходит на могилу только на второй день. Но я рада, что ты мне позволил сегодня, — снова всхлипнула она, утирая нос платочком.

— Я уже говорил, что я родился мусульманином, но традиций не соблюдаю. Да и здесь много русских. Данияр тоже не был набожным. Он всегда говорил: «я признаю, что возможно на небесах есть Аллах, но я не желаю плясать под его дудку», — ответил Эльдар.

— Да, Лютый был такой, не почитал ни бога, ни чёрта. Он сам себя считал чуть ли не тёмным властелином от того и прозвище Лютый, — грустно сказал Волков. — Покойся с миром, брат. Знаю, с нашими грехами все мы будем в аду, но ты и там умудришься чертями командовать, — с грустью сказал Волков.

Положив цветы на свежий холм, все стали расходиться по машинам. Эльдар заказал поминки в собственном клубе. Там тоже должно было пойти не по обычаю с морем водки и вина.

Дойдя до машины, Чигаев остановился и, прижав зарёванную жену к себе, ласково сказал:

— Всё, успокойся. Он умер, но отмучился. Вспомни, какие боли его терзали в последнее время. Теперь ему там хорошо. Волк прав, Лютый даже в аду найдёт себе применение.

— Спасибо, утешил. Особенно словами про ад, — промямлила Наджия, уткнувшись носом в его грудь.

— Ты же знаешь, девочка, такие как я и Данияр не попадают в рай. Вот у тебя крылья ангела.

***

Наджия стояла прижавшись к мужу и понимала, что он прав. Конечно, насчёт ангела он польстил, но всё равно приятно. Недавно Эльдар в неповторимой манере Шрама признался ей, что любит. Люблю, не могу, но если уйдёшь от меня, тебе каюк. Наджия тогда только рассмеялась и ответила, что любит и никуда уходить не собирается. Да и к кому собственно? Азамат на этот раз благополучно женился. Наджия мысленно передала ему пожелание огромного счастья и на душе стало спокойнее. Вот только отец… С каждым днём ему становилось всё хуже. Сильные боли мучали, а таблетки помогали всё меньше. И вот Наджия примчалась института, когда охрана позвонила. Она застала отца в предсмертной агонии. В комнату умирающего влетел Эльдар, тоже бросивший все дела. Данияр, попросивший охранника позвонить им, как будто ждал их появления, крепясь до последнего. Слабеющим и срывающимся голосом, он коротко попрощался и пожелал счастья. В следующую секунду прикрыл глаза и умер.

Наджия отстранилась от мужа, забралась в салон автомобиля. От воспоминаний защемило сердце. И как она умудрилась за считанные месяцы полюбить этого человека как отца? Да она его простила за всё, а вот мать и отчим нет. Они не приехали на похороны, только выразили соболезнования дочери по телефону. Наджия не винила их, особенно мать. Данияр перед смертью честно рассказал, как Наджия появилась на свет и просил прощения. Девушка понимала, не случись то изнасилование, то и её бы на свете не было. Да, было больно от того, что её зачали вот таким вот образом, но ведь Данияр не знал, что её мать не проститутка, когда понял, было поздно.

За размышлениями Наджия не заметила, когда приехали в клуб. Валера Котов закрыл ресторан на спецобслуживание. Дал необходимые указания и сам приехал на похороны. И вот они толпой заходят в помещение. Наджия невольно усмехнулась. Куча мужиков с сомнительной жизнью уголовников. Даже адвокаты отчасти прикоснулись к этому миру. Среди них она, девочка-дюймовочка, дочка криминального авторитета и жена уголовника. Когда она сдавала последний экзамен в школе, то даже не подозревала, что так будет.

Прошло восемь лет.

Эльдар лежал в постели и кашлял натужно. Над ним склонилась Наджия с фонендоскопом и морщила красивый носик.

Наджия… Его славная девочка выросла, похорошела, но за годы жизни стала менее желанной. Первая эйфория, конечно, схлынула, часть любви заменила привычка, но нужно знать Эльдара, чтобы представлять, что это. Он по-прежнему её хотел. Затрахивал жаркими ночами до состояния амёбы. Не позволял себе изменять ей. Да что там, он и не смотрел ни на кого. Ведь Наджия теперь настоящая женщина. Нет, она не покупала себе нескромных нарядов, но и то, что надевала, неизменно привлекало взгляды мужчин. А ещё его девочка стала мудрее. Научилась сглаживать углы между ними и стойко терпеть внезапные приступы ревности. Впрочем, последние посещали редко. Эльдар видел, как жена любит его и старался доверять.

***