По предварительному сговору

– Зачем это нужно? Очевидно «Окулист» решил довести свое дело до конца. Прошлогодняя неудача и срыв намеченных планов, только подхлестнула его. Возможно, его «забугорные» кураторы поставили пред ним более жесткие условия. Им все-таки удалось доставить взрывчатку, с помощью микроавтобуса, под видом продуктов питания, в детский садик, где трудоустроена Сайдулаева – Воробьева, и заложить внушительный заряд в подсобном помещении подвала. Там уже работают наши взрывотехники. Сама же Сайдулаева, несколько дней подряд, под присмотром Али Барахоева, посещала бизнес центр, где должна состояться большая итоговая пресс-конференция. Возможно, проигрывали самые различные варианты и изучали подступы. Понимаешь о чем я?

– Полагаете, они смогли заставить ее, отправив на убийство, снабдив поясом шахида?

– Мы не отбрасываем и такой разворот событий. Террористка-смертница в центре города, принявшая мученическую смерть во имя Аллаха, это обычная практика радикальных исламистов. Поэтому руководством принято решение провести операцию по их задержанию, а при оказании сопротивления уничтожить.

Рация, лежавшая на приборной панели, противно зашипела, раздался твердый, сдержанный звук.

– Всем внимание. Движение на объекте. Готовность две минуты.

Кирилл почувствовал, как напряглось тело Карпова. Его руки крепко вцепились в руль.

– Ну вот, – с хрипотцой в голосе вымолвил он. – Началось.

Тонкая пульсирующая, от притока крови, венка, на влажном виске, отсчитывала секунды.

Отдаленный резкий звук разбившегося стекла. Через мгновение хлопок и тут же следом глухой раскат взрыва.

Динамик рации прорезала резкая команда.

– Штурм, мать вашу! «Коробка» – вперед!

Карпов и Кириллом, не сговариваясь, выскочили из машин, прислуживаясь к грохоту металла, хлестким, коротким автоматным очередям и ожесточенной, затяжной дроби крупнокалиберного пулемета. Еще минута и… давящая тишина. Они, вытянув шей, в нерешительности смотрели, а, затем, не сговариваясь, быстрым шагом двинулись в направление поднимающегося из-за крыши домов столба густого черного дыма.

Слух резанул вскрик сирены пожарной машины, подъехавшей к раскуроченным воротам, снесенная «БТРом», единственная створка которых держалась на одной петле. Люди в рыжих, широких комбинезонах споро раскидывали рифленые шланги. Чуть поодаль приткнулась «скорая» поигрывая проблесковыми маячками. Завидев их, от автобуса, с плотно завешенными темными шторками окнами, отделилась фигура и к ним навстречу, спешно направился один из участников штурма спецназа ФСБ.

– Что там?– спросил Карпов.

Спецназовец мельком покосился на Кирилла.

– С их стороны трое «двухсотых». Все мужчины. Оказали яростное сопротивление. С нашей стороны – один «трехсотый». Шею зацепило, но не критично. Успели, шайтаны, гранату через окно швырнуть. Женщина тоже тяжело ранена, в живот. Сейчас обоих направляют в ближайшую больницу. В дом пока входить нельзя. В настоящее время его саперы обследуют на предмет возможных оставленных «сюрпризов».

Карпов выслушал, опустив голову, затем решительно обернулся в сторону Кирилла, холодно глядя на него в упор.

– Придется немного подождать. Взглянуть желание есть?

Кирилл задумчиво отрицательно покрутил головой.

– Нет, Евгений Борисович. Смотреть на это – нет охоты. Я, пожалуй, пойду. Не стану вам докучать. У вас, я полагаю, сейчас дел невпроворот.

Тот понимающе кивнул.

– Спецназ свою задачу выполнил. Я попрошу, чтоб тебя добросили в город.

Кирилл протянул руку.

– Нет. Не беспокойтесь. Я сам доберусь. Так будет лучше. Мне в настоящий момент необходимо побыть одному.

– Как хочешь, – пожимая ладонь, согласился Карпов. – Возможно, ты и прав.

Виляя между безмолвных домов, по изгибающимся улочкам Кирилл быстро шагал, совсем не соображая, в каком направлении он идет. Лишь бы подальше от того места, где только что произошла трагическая развязка, поставившая точку в истории существования банды «Окулиста», навсегда прекратившей кровавый и проклятый путь. В голове царила холодная пустота и полная душевная беспечность и апатия. Мысли разбегались, не давая подавить волнение и вернуть самообладание. В дымке возникали расплывчатые силуэты то Темирханова Джамала, то лицо застреленного, за развалинами гаража на окраине города, Рахновича. В сознании проявилась заброшенная кошара с вросшими в землю каменными строениями. Всплыл старый разрушенный мост, с торчащими из воды гладкими, черными бревнами, напоминающие надгробные плиты. Все это являлось в его сознании и тут же скоротечно испарялось. И вдруг, это все прекратилось. Перед глазами возникла отчетливая фигура… Нины. Тот самый образ. Спокойный и бессловесный. Как тогда, когда она под звуки торжественного марша оживленно шла за автобусом, провожая его в ту злополучную служебную командировку на Кавказ.