Читаем По ошибке (СИ) полностью

- Прошу, - Нацу одним движением закрыл стаканчик крышечкой и протянул готовый кофе в ее сторону. – Один фриковский мокко для ведьмы в алом шарфе.

Девушка приняла горячий напиток, глубоко вдыхая щекочущий обоняние аромат. Он заполнял каждую клеточку ее тела, покалывая приятным теплом на самых кончиках пальцев. Возможно, Нацу не понимал важности этого момента для нее. Шесть лет прошло с последнего приготовленного им напитка. Шесть лет, как она в последний раз видела «Баристу» в этом чертовом фартуке. Шесть лет с того момента, когда она в последний раз пила мокко.

Вдохнув, как перед прыжком в воду, Люси сделала один небольшой глоток, и все переживания вдруг отошли на задний план. Нотки саксофона, переплетаясь в завораживающем танце с переливами клавиш; тусклый свет с играющими на стенах тенями от пляшущего огня; улыбающийся Нацу в красном фартуке и видом на Нью-Йорк. Все это, именно здесь и сейчас, с одним единственным глотком запечатлелось в ее памяти, и она хотела остановить время, чтобы просмаковать его, как и мягкий, терпкий вкус мокко «Баристы». Именно в этот момент она поняла, что, если этот балансирующий на кончике языка напиток проникнет внутрь, то все изменится. Своим вкусом и теплом, он разольется по всему телу и в один момент достигнет ее замурованного подо льдами сердца. Одного глотка хватит для того, чтобы лед затрещал и осыпался, обнажая требующее тепло мышцу.

Люси встретилась взглядом с Нацу и позволила теплу поглотить себя.

В конечном итоге, ведь это был всего лишь Нацу. И хоть он не подозревал ни о чем, она могла доверять ему.

- Самый вкусный кофе, который я когда-либо пробовала, - улыбнулась Хартфилия, сделав еще один глоток. Парень просиял.

- Рад это слышать. На самом деле, я волновался… Давно не было практики.

- Жизнь супер-звезды утомляет? – усмехнулась девушка, наклонившись чуть вперед.

Нацу неопределенно пожал плечами, усевшись на мягкий ковер.

- Не для кого было готовить.

- О, так я у тебя в списке тех, для кого досягаем твой божественный дар?

Парень закатил глаза.

- Ох, не ерничай! Что бы ты себе ни придумала, для меня ты была действительно важной посетительницей. Хотя бы потому, что ты была постоянной.

- На самом деле, я была той еще занозой в заднице, - рассмеялась Хартфилия, крепче обхватив стаканчик и, наконец, чувствуя, как напряжение уходит.

- А кто спорит? – спросил Нацу, улыбнувшись в ответ, и тут же в его глазах загорелся огонек. – А помнишь, как в тот раз?..

***

К:Нацу был замечен в кофейне «Fairy Tail».

[прикреплено пять изображений]

Кто не в курсе, именно в этой кофейне Нацу работал, когда жил в Нью-Йорке и был еще обычным парнем с большими мечтами за спиной.

Л:А теперь он все тот же обычный парень с обворожительной улыбкой и огромными мечтами, которые осуществились *О* /минутка фангерлинга/

В:А что это за деваха рядом с ним? /подозрительно косится/

К:В, ты чего, это же невеста лучшего друга Нацу! Вон он, темненький.

В:Да я не о Джу! На последней фотке он с какой-то блондинкой стоит! Что-то не нравится мне, как они друг на друга смотрят…

П:Ну-ка отошла от нашего Нацу!!! ><

И:Да, да! Что ж эти бабы на него как мухи на мед? Только он с этой тощей стервой расстался и вот, уже опять кто-то пытается его охмурить! ДАЙТЕ ФАНАТКАМ ПОМЕЧТАТЬ!

Л:Хм, а она красивая /выделилась/

Д:Девушка, и правда, красивая. Да и смотрятся они вместе неплохо. Что вы к нему пристали? Если Нацу счастлив, значит и я счастлива <З

К:Бро, успокойтесь, не нужно разводить панику раньше времени! Рядом с ним главный редактор «NY’s mistakes» Люси Хартфилия. Скорее всего, они встретились по работе. Она же будет критиком на постановке!

В:К, а это та стерва, которая кричала, что завалит эту «жалкую» постановочку?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное