По образу и подобию

Чарльз Монро, профессиональный мужчина по вызову, был спутником жизни Луизы. Поскольку когда-то у него был роман с Пибоди (правда, без сексуальных развлечений), ситуация представлялась Еве по меньшей мере экстравагантной.

Впрочем, отношения между мужчинами и женщинами вообще казались ей запутанными и странными. Включая ее собственный брак.

— С лентой не повезло?

— Ну… если учесть, что только на Манхэттене больше тридцати магазинов, где она продается, тогда — да, можно считать, повезло. Я установила производителей и поставщиков. Это обычный товар, Даллас. Продается в галантерейных лавках, в магазинчиках, торгующих товарами для рукоделия, большие универмаги держат ее в отделах подарочной упаковки. Трудно будет отследить источник.

— Было бы просто — все пошли бы служить в полицию.

Повторный допрос Диэнн Вандерли тоже оказался совсем не простым делом. Она выглядела измученной, угнетенной горем и заботами.

— Извините за вторжение.

— Все в порядке. Лютера еще нет, он задерживается. Рейс отложили. Мне было бы легче, будь он здесь. А так у меня все из рук валится. — Она знаком указала на стулья в гостиной. Вместо халата на ней были черные домашние брюки и просторная белая блуза, но волосы так и остались непричесанными, а ноги — босыми. — Я не спала и сейчас еле держусь. У вас есть новости? Вы нашли того, кто это сделал?

— Нет. Расследование продолжается, мы задействовали все ресурсы.

— Я и не надеялась. — Диэнн рассеянно огляделась по сторонам. — Наверное, я должна сварить кофе. Или чай? Или что-нибудь.

— Вам не надо хлопотать, — заговорила Пибоди таким участливым тоном, что Ева даже невольно позавидовала. Ей такой тон никогда не давался с подобной легкостью. — Если хотите что-нибудь выпить, я с удовольствием вам приготовлю.

— Нет-нет. Спасибо, но… нет. Ивонн… она опять заснула. И она, и Жанна. Вряд ли она поняла… действительно поняла, что ее мама никогда не вернется. Но она плакала. Никак не могла остановиться. Мы все плакали. Она уснула, когда уже не осталось сил плакать. Я уложила ее в постель, и Жанну тоже. Я уложила их вместе: не хочу, чтобы каждая из них проснулась в пустой комнате.

— Ей понадобится помощь консультанта, миссис Вандерли, — заметила Пибоди.

— Да, — кивнула в ответ Диэнн. — Я уже позвонила в адаптационный центр. А еще мне надо… О боже. Мы с Лютером хотим устроить похороны Элизы. Поминальную службу. Я не знаю, к кому надо обращаться и когда… Надо что-то делать. — По ее телу прошла дрожь. — Со мной все в порядке, пока я занята каким-то делом.

— Мы поможем вам связаться с кем надо, — пообещала Ева.

— Спасибо. Я позвонила нашим адвокатам, попросила оформить экстренную опеку над Ивонн. И начать процедуру оформления постоянной опеки как можно скорее. Я не дам забрать ее из единственного родного дома, какой она когда-либо знала. Я поговорила с родителями Элизы… вернее, с ее матерью и отчимом. Ее мать… — Опять голос Диэнн сорвался. Она яростно потрясла головой, стараясь не поддаваться слабости. — Сегодня днем они приедут. Мы вместе сядем и обсудим, как лучше поступить. Во всяком случае, попытаемся.

— Элиза была бы вам благодарна за то, что вы заботитесь о ее дочери. И за то, что вы помогаете нам в работе.

— Да. — Диэнн расправила плечи. — Надеюсь, что так.

— Что вам известно об Абеле Мейплвуде — отце Элизы?

— По-моему, он трудный человек. Правда, Элиза умудрялась поддерживать с ним хорошие отношения. Мне пока не удалось с ним связаться, сообщить ему. Он сейчас где-то на Западе. Омаха, Айдахо, Юта… Ничего не соображаю. — Она провела рукой по спутанным волосам. — Он там уже неделю, навещает брата. Наверное, денег просит, если уж говорить начистоту. Элиза вечно совала ему деньги. Сегодня ее мать попытается с ним связаться.

— Нам тоже хотелось бы знать, где он находится. Обычная проверка.

— Я прослежу, чтобы вам сообщили. Да, вы же хотели осмотреть ее жилье… Я уложила девочек в спальне Жанны, чтобы их никто не беспокоил. — Диэнн начала подниматься, но Пибоди вновь усадила ее в кресло.

— Останьтесь здесь, постарайтесь немного отдохнуть. Мы знаем, где ее комнаты.

Они оставили ее в гостиной и вошли в уютную маленькую комнату. Здесь были разбросаны игрушки, на полу стояла корзинка с красной подушкой. Ева поняла, что это место для собачки. Она пересекла комнату, которая, вероятно, служила и гостиной, и детской, и вошла в спальню Элизы.

— Пибоди, пометь себе, что надо поручить кому-то из электронного отдела проверить ее телефон и компьютер.

Первым делом она подошла к комоду и начала изучать содержимое ящиков. У нее уже сложилось общее впечатление об уравновешенной, довольной своим положением, трудолюбивой женщине, и обыск ее жилища это впечатление лишь укрепил. Несколько фотографий в рамках, в основном детских. Цветы, безделушки, которые женщины так любят расставлять повсюду. Гардероб довольно скромный. Два приличных костюма, две пары выходных туфель. Ничто не говорило о присутствии в ее жизни мужчины.