По линии горизонта. Книга 2

Она удивлённо уставилась на карман, как будто пришитый с «чужого плеча».

– Возьми, возьми, – подначивал он.

Ира задумчиво прикусила губу. Субъект не был похож на маньяка. Но мало ли…

– Я не привыкла лазить по чужим карманам, – тихо сказала она.

– Ишь ты! – он усмехнулся. – Тебя как звать-то?

– Ирина, – она произнесла это с гордостью.

– Вот что, Ирина, – он уложил свою трость, и рука в дырявой перчатке нырнула в карман.

– Это кольцо моей жены, Клавдии, – услышала Ира, – Я берёг его. Чай не какая-нибудь побрякушка. Серебро высшей пробы! Там ещё надпись «Спаси-сохрани».

Она смотрела на вещь у него на ладони. Силясь понять, шутит он, или нет. Но человек не шутил.

– Возьми-ка, примерь, – он протянул руку ближе к ней.

– Спасибо, я…, – начала, было Ира.

– Возьми, возьми! Пускай тебя бережёт. Мне-то чего уж беречься?

Она осторожно взяла двумя пальцами скрученный в форме кольца кусок алюминиевой проволоки. Видимо кто-то решил обмануть старика, и сунул «подделку» в карман.

– Ну как, подошло? – уточнил он, глядя перед собой.

– Д-да, – ответила Ира. Она сжала подарок в руке, – В самый раз.

Мужчина с облегчением выдохнул:

– Вот и отлично. Носи на здоровье! Моя Клава была бы не против.

Рука его нащупала трость и любовно погладила отполированный наконечник.

– А она умерла? – сочувственно бросила Ира.

– Да, – он вздохнул, – Уж десять лет как один.

– Мне очень жаль, – грустно сказала она, и следующий вопрос застыл на губах. Ведь десять лет назад эпидемии не было. Хотя, теперь ей казалось, что так было всегда.

На горизонте, по левую руку мелькнула какая-то точка.

«Поезд», – подумала Ира. Сердце взволнованно застучало. Она не могла оторвать взгляд от железной дороги. Наблюдая, как точка растёт и обретает знакомые очертания. Не поезд! Скорей электричка, примостилась у правого края перрона. Ира схватила рюкзак.

– Мне пора, – виновато сказала она.

– В добрый путь! – отозвался седой человек.

Он помахал, и ей захотелось обнять его на прощание. Вместо этого Ира надела на палец обманку и нырнула в последний вагон. Пустой! Если бы не троица, рассредоточенных по вагону людей. Один из них спал, завалившись с ногами на лавку. Другой сидел к ней спиной, но белёсый затылок выдавал его возраст. А третий, в кепке, надвинутой на глаза, щёлкал что-то на смартфоне. Наверно, играл.

«Ну вот же, обычные люди», – подумала Ира. Она выбрала место в углу и подвинулась ближе к окну. Чтобы не пропустить, когда за стеклом мелькнут знакомые с детства пейзажи. Порой в радостный кокон её предвкушения прорывалась какая-то едкая мысль. А вдруг соседи уехали? Что она будет делать одна? Просто жить, веря в то, что однажды всё устаканится?

Ира гнала эти мысли, и радостно строила планы. Перво-наперво она примет ванну! Если, конечно, вода ещё есть… Потом проверит съестные запасы. Кажется, под кроватью оставалась сгущёнка. А дальше завалится спать, и проспит так до самой весны. А там вернутся обратно тёть Надя с дядь Витей. А вместе с ними Серёжка. Она размышляла, пытаясь представить себе его профиль. Его взгляд, всегда слегка виноватый. Вспомнить его торопливые ласки накануне отъезда. Как лёжа у него на груди, она рисовала в уме картины чудесного уикенда. Как это было давно…

Ира дёрнулась, когда поезд затормозил. Причин для этого не было, ведь за окном пролегали густые леса. Но сердце тревожно забилось и успокоилось только тогда, когда состав опять тронулся. Парень в кепке очнулся. Один наушник выскочил у него из уха, он сунул его обратно и опять погрузился в состояние анабиоза. И тут Ира вспомнила! Она полезла в карман рюкзака. Затем открыла другой. Да где же они? И улыбнулась, когда отыскала наушники. Она взяла их в портфеле у Сони. Той они всё равно не нужны! А вещь дорогая.

Смартфон приветственно вспыхнул. И, отыскав на экране, Ира включила FM. Когда в наушниках зазвучала любимая радиостанция, она чуть не взвизгнула от восторга. Затем прислонилась к стеклу и стала постукивать пальцами в такт романтической музыке. Той самой, под которую однажды на дискотеке её впервые поцеловал одноклассник.

– Un-break my heart[2], – вырвалось у неё. И мужчина, сидевший спиной, вздрогнул от неожиданности.

Тот, что был в наушниках, как и она, не обратил внимания. Он и сам покачивал головой в такт какой-то мелодии. Ира закрыла глаза, позволяя вокалу проникнуть в неё ещё глубже.

«Не оставляй меня с этой болью,

Не оставляй меня под дождём», – умоляла певица,

– «Верни те ночи, когда ты был рядом со мной».

Ира слушала, ощущая, как к горлу подступает комок. Она уже и не знала, кому адресована эта скорбь. Маме? А может быть, Машке? Или даже… Эрату. Просто всё это время внутри было больно. И отогретая пыльным вагоном, теперь эта боль изливалась наружу. Вдруг мелодичный вокал оборвался.