По линии горизонта. Книга 1

Одной из таких была Машка. Подруга терпеть не могла этот «вирусный бред»! Она целовалась на публике и намеренно прятала в сумку «намордник». Ира помнила случай, когда Машка, стоя на остановке, принялась громко кашлять. Народу было полно, а в общественный транспорт в то время пускали не более десяти человек. Её выходка возымела эффект! Люди в ужасе разбежались, и ближайший автобус был в полном их распоряжении…

Ира взобралась на третий этаж и прислонилась к стене, отдышаться. Соседская дверь была отмечена огненной краской. Это значило смерть! Из общего чата она узнала, что буквально на днях, умерла мать двоих ангелочков, Алина. Переписка пестрела словами сочувствия, но проводить усопшую в последний путь не вышел никто из соседей. Слишком рискованно! Раньше подобный инцидент предвещал целый ряд мер, проводимых властями. Оставшихся в подъезде жильцов эвакуировали, а дом подвергали санобработке. Но с недавних пор процедура ухода в мир иной значительно упростилась.

Ира уже занесла кулачок, чтобы трижды постучать в дверь их с мамой убежища. Таким был «пароль»! Как вдруг её внимание привлёк загадочный свёрток. Он лежал на коврике у самой двери. И не просто лежал, а служил «пресс-папье» для записки. Ира присела на корточки и потянула за уголок. На тетрадном листке, разлинованном в клеточку, кривым почерком было написано несколько строк. Ей стоило немалых усилий разобрать их значение.

«… нет… аналог… если… принимать по… см. инструкцию», — прочитала она и нахмурилась. В пакете были таблетки. Названия Ира не знала, но, судя по упаковке, это было что-то из старых запасов.

Она прикусила губу. Хотя Робин Гуд не оставил автограф, было нетрудно понять, кто скрывался под марлевой маской. Тот, чья мать — фармацевт? Тот, кто услышал её в кишащем просьбами чате! Тот… кому она показала свою голую грудь.

Ира убрала лекарства за пазуху и наконец, постучала. Спустя пару мгновений входная дверь приоткрылась. И мать, зыркая, точно ждавший охотников зверь, возникла в прихожей.

— Где ты была? — грозно спросила она, стоило Ире войти.

Она отмахнулась:

— Гуляла.

На материнском лице отпечаталась целая буря эмоций. Каждая из них грозилась прорваться наружу, и поэтому какое-то время мама просто стояла, тараща глаза и сжимая дрожащие губы.

— Что… Ты… Да ты с ума сошла! — наконец разразилась она. — Наши все отписались, а ты где-то бродишь! Я уже извелась! Да что у тебя в голове?

Мать вцепилась ей в волосы, больно дёрнула, и в руке у неё оказался какой-то строительный мусор. Она с брезгливостью положила его на комод.

Ира вздохнула.

— Разбери, — попросила она.

Мама вскинула брови, как будто только сейчас опознала стоявшую на полу «бандероль». Забрав коробок, она удалилась на кухню. Оттуда послышался шум извлекаемых «деликатесов».

— Что-то он с каждым разом нищает! — прокомментировала мама.

— Не до жиру, — ответила Ира, изучая своё отражение в зеркале. Благо, что эти уроды не «разукрасили» ей лицо.

— И тушёнку не положили! — звякнув чем-то, добавила мать.

При слове «тушёнка» в желудке у Иры поднялась тошнотворная горечь. Она вздохнула, поняв, что теперь для неё этот вполне безобидный продукт равносилен отраве.

В спальне Ира разделась и, боясь своего отражения, приблизилась к зеркалу. Оно, безразличное к девичьим страхам, рисовало её в полный рост. Следы борьбы в виде темнеющих синяков выделялись на бёдрах, пара таких обнаружились на плечах. Ира вздрогнула, стоило ей повернуться спиной! Вдоль позвоночника сияла кровавая ссадина. Что говорило о невозможности в ближайшее время спать на спине.

«Всё пройдёт», — прошептала она отражению. Но слёзы уже затуманили взгляд. Играя с Лёшкой в «маньяка и жертву» она и представить себе не могла, как это ужасно — стать ею взаправду. Уступив нахлынувшей боли, Ира легла на кровать, подтянула колени к груди. Плечи её задрожали от беззвучных рыданий. От унизительной злобы и жалости к своему телу. Сейчас ей как никогда нужна была Машка! Та умела найти утешение даже в самый печальный момент. Она всегда подбирала слова, способные всё изменить.

Ира шмыгнула носом и обратилась к подруге. Как делала теперь слишком часто, рискуя скатиться в шизофрению. Пусть Машка и не отвечала, но такая форма общения становилась единственным поводом для улыбки.

— Представляешь, Эльдар замутил с абитуриенткой? Ей нет восемнадцати, и его заочно уволили из института! Хотя, кажется, теперь ему уже всё равно, — говорила она, представляя реакцию Машки. Та, скорее всего назвала бы его «кобелиной». Подруга легко расставалась с мечтами, и также легко ставила новые цели.

— Твой папа звонил. Он сказал, что поедет искать тебя. И не вернётся, пока не найдёт! Как в том кино, где главный герой ищет пропавшую дочь. Помнишь? — Ира закрыла глаза, воскрешая в памяти Машкин смеющийся взгляд, и ощутила, как слёзы опять подступают.

— Манюнь, где бы ты ни была, возвращайся скорее, — прошептала она и зажмурилась. Возможно, именно вера в то, что подруга жива, и держала её на плаву в этом тёмном, бушующем море.

Глава 9