По другую сторону Алисы

– Я говорил про твою бабушку, Алиса. Взгляни на трамвай. – Я перевела взгляд на убежище проводника и увидела в освещённом окне знакомое лицо. И лишившись чувств, обрушилась камнем на землю.

Эпилог

Меня спасли, и я была этому невероятна рада. Поездку во Францию пришлось отложить. Я дописываю свою историю, лёжа под капельницей в больнице, угадайте какой. Заходила доктор Белл, по старой памяти, увидев в списке поступивших мою фамилию. Кажется, она не держит на меня зла за смену врача. Мы с ней мило побеседовали. Муж дежурил около меня несколько суток, пока я не заставила его поехать домой, принять душ и выспаться, заверив, что уж теперь-то, со мной точно всё будет хорошо. Хотя не будем зарекаться. Больничная койка – это, конечно, не кафе в Париже, но зато я жива. Медсестра принесла по моей просьбе свежие газеты. Я догадывалась, что столь громкое событие, да ещё с такими известными именами, принадлежащими представителям одних из самых богатых семей Лондона, обязательно украсит первую полосу. И я не была разочарована. Заголовки пестрели результатами больной фантазии журналистов жёлтой прессы:

«Инцест или семейная драма?

Мать двоих возлюбленных, вдова покойного Сэра Чарльза Андерсона, обладателя Ордена Британской Империи, и по совместительству влиятельного бизнесмена, находится в глубочайшем смятении в связи с последними событиями. Миссис Элис Андерсон, она же Алиса Игоревна Стрельникова стала жертвой нападения со стороны подруги семьи, являющейся дочерью владельца автомобильных заводов Альберта Блума. К счастью, миссис Андерсон удалось спасти…»

Я отшвырнула от себя мерзкую газетёнку. Захотелось вымыть руки с мылом. Но мне был предписан строгий постельный режим. Нет тут никакого инцеста. За что только получают деньги эти журналюги, плохо копают. Я устало откинулась на подушки. Желание приобщиться к медийным источникам пропало. По крайней мере, на сегодня. За окном начало садиться солнце, стало быстрее темнеть. Дверь в палату открылась, кто-то вошёл. Я повернула голову к вошедшему и не смогла вымолвить ни слова в изумлении – смущённо улыбаясь и держа в руках охапку роз, в дурацкой зелёной форме посреди палаты стоял Майк.