Пнумы

- Я расскажу тебе об этом как-нибудь в следующий раз. Не сегодня.

Они пошли по заросшим травой холмам сквозь ясную звездную ночь, и у Рейта временами появлялось странное чувство. Ему представилось, что он будто бы еще очень молод и гуляет под чистым звездным небом по лугу со стройной девушкой, которая его очаровала. Сон, галлюцинация или что-то еще, что пробуждало в нем такое настроение, стало настолько сильным, что он взял шедшую рядом Зэп 210 за руку. Она искоса взглянула на него, но возражать не стала: еще один непонятный аспект удивительного Гхауна.

Некоторое время они так и шли дальше. Постепенно Рейт вернулся к действительности. Он брел по поверхности Чая. Его сопровождала... Почему-то он не довел мысли до конца. Словно почувствовав ход его мыслей, Зэп 210 сердито вырвала у него свою руку. Может быть, она тоже на какое-то время погрузилась в мечтания.

Они молча шли дальше. Когда голубая луна стаяла уже прямо над ними, они наконец добрались до гор из песчаника и нашли у их подножия защищенную нишу. Закутавшись в свои плащи, легли на песок. Рейт не мог заснуть. Он смотрел на небо и слушал, как девушка дышит. Она тоже не спала. Почему же он так стремительно, несмотря на опасность погони и смерти, решил убраться из рощи хоров? Чтобы защитить невинность девушки? Смешно. Он в темноте посмотрел на ее лицо - бледное, повернутое к нему в свете луны пятно.

- Я не могу заснуть, - тихо пожаловалась она. - Я очень устала. Поверхность нагоняет на меня страх.

- На меня иногда тоже, - согласился с ней Рейт. - Так ты предпочла бы оставаться в подземельях? Как всегда она не ответила прямо.

- Я никак не могу понять, что я видела. Я не всегда понимаю саму себя. Такого пения, как сегодня, я никогда раньше не слышала.

- Они поют мелодии, которые существуют тысячелетия и никогда не меняются, - объяснил Рейт. - Может быть, эти мелодии принесены сюда еще с Земли.

- Но они показывались другим без одежды! Так поступают на поверхности все люди?

- Не все, - успокоил ее Рейт.

- Но почему же они так поступают?

Рано или поздно ей все равно придется это объяснить, размышлял Рейт. Но только не сегодня ночью!

- Обнаженность не играет большой роли, - пробормотал он. - Все тепа почти не отличаются друг от друга.

- Почему же тогда они выставляют их напоказ? В подземельях мы всегда остаемся одетыми и стараемся не допускать случаев "буйного поведения".

- А в чем же заключается, в конце концов, это "буйное поведение"?

- В грубой близости. Люди в игре дотрагивались друг до друга. Это же в высшей мере глупо! Рейт очень осторожно подбирал слова.

- Может быть, это нормально - ну, как будто ты проголодаешься или еще как-то. Ты сама никогда не была "буйной"?

- Конечно же, нет.

- И ты даже никогда об этом не думала?

- От мыслей защититься нельзя никак.

- Разве не было такого молодого человека, с которым ты особенно хотела бы подружиться?

- Никогда!

Зэп 210 была возмущена.

- Ну, теперь ты на поверхности и здесь совсем другие обстоятельства... А теперь тебе лучше поспать. Вполне возможно, что завтра все селение хоров устроит на нас охоту.

Наконец Рейт заснул. Один раз он проснулся и увидел, что голубая луна уже исчезла с неба, и вверху до самых звезд все было черным. Со стороны холмов до него донесся печальный вой ночного пса. Когда он снова закутывался в плащ, Зэп 210 полусонно прошептала:

- Я робею от вида неба.

Рейт плотно придвинулся к ней. Совершенно неосознанно он вытянул руку и погладил ее по голове, но волосы теперь были мягкими и густыми. Девушка вздохнула и расслабилась, что снова возбудило в Рейте неукротимый инстинкт защитника...

Ночь подошла к концу. На востоке появилось ржавое свечение, которое становилось все светлее и перешло в сиреневый, а затем в светло-желтый восход солнца. Пока Зэп 210 оставалась лежать, закутавшись в своем плаще, Рейт проверил содержимое изъятых у хоров кошельков. С радостью он обнаружил в них девяносто пять секвинов; это было больше, чем он рассчитывал найти. Он попробовал метать дротики - острые, как иглы, железные стрелы длиной двадцать сантиметров с кожаными рукоятками. Кинжал он засунул за пояс.

Они вскарабкались на склон гряды холмов и вскоре достигли гребня. За их спиной продолжала свой восход Карина 4269, освещая линию берега и давая возможность определить очертания второго болота с мелкими заводями и трясиной. Вдали виднелись силуэты такой же гряды холмов, как и та, на которой они стояли. Деревня хоров лежала в полутора километрах левее от склона холма. Почти под их ногами через заболоченную территорию к самому морю вели мостки - ненадежная конструкция из стоек, бревен и досок, дрожавшая под напряжением водного потока, омывавшего подножия холмов. К сухим деревянным столбам были привязаны шесть лодок - изогнутые к носу и корме, которые напоминали украшенную мачтой треску. Рейт посмотрел на поселение. Над несколькими железными крышами в воздухе клубился дым; это был единственный признак жизни. Он снова перевел взгляд на лодки.