Время обеда еще не наступило, а потому в «Мясном рынке» было тихо — два старика неторопливо попивали пиво в разных концах бара, усердно игнорируя друг друга — не иначе как между ними пробежала черная кошка, двое молодых безработных гоняли шары. Паузы между ударами заполнялись напряженным раздумьем, как будто гроссмейстеры встретились за шахматной доской. И еще в зале сидел человек с искорками в глазах. Хозяин время от времени поглядывал на него. Он нюхом чуял тех, от кого вечно жди неприятностей. Человек потягивал виски с водой. К такому лучше не подходить, когда напьется. Но сейчас он не собирался напиваться — наоборот, сколько мог растягивал одну порцию. Судя по всему, это был не его стиль, и настроение у него не улучшилось. Наконец он допил свою четверть джиля.[111]
— Удачи, — сказал хозяин.
— Спасибо, — ответил Джон Ребус, направляясь к двери.
Работники скотобойни — народ особый. Рабочий день они проводят среди мозгов и потрохов, дерьма и крови, в окружении белых стен, под фоновую музыку. С потолка свисает громадная электрическая установка, втягивающая запахи и нагнетающая свежий воздух. Молодой человек, смывавший кровь в водосток, ловко управлялся со шлангом — ни одной лишней брызги. Закончив, он повернул кран, сбросив давление в насадке, и обмыл свои черные резиновые сапоги. На шее у него, как и у большинства вокруг, был завязан белый резиновый фартук, доходивший до колен. Фартук для Ребуса был зн'aком принадлежности к определенной профессии — бармен, строитель, мясник. На бойне ассоциация возникала только с последней в этом ряду.
Здесь работали со скотом. Коровы казались молодыми и испуганными, смотрели вокруг глазами навыкате. Вид у них был осовелый, ноги заплетались, как у пьяных, — вероятно, им уже ввели препарат, расслабляющий мышцы… Ребусу сказали, что Дейви Саутар работает в конце цепочки, так что ему пришлось идти через всю скотобойню. Он шел, и ему с улыбкой кивали забрызганные кровью мужчины и женщины. На всех были шапочки, чтобы в мясо не попали волосы.
Или чтобы мясо не попало в их волосы?
Саутар стоял почти у выхода, чуть опираясь на стену и пряча руки под нагрудником фартука. Он разговаривал с девушкой, похоже, пытался ее закадрить.
«Что ж, значит, любовь не умерла», — подумал Ребус.
Потом Саутар увидел его — Ребус как раз поскользнулся на мокром полу. Саутар тотчас узнал его, поднял голову и закатил глаза, словно говорил: «Что ж, делать нечего». В следующую секунду он бросился вперед и схватил какой-то предмет со сверкающего металлического стола. И только когда Саутар прицелился и девушка пронзительно вскрикнула, Ребус понял, что в руках у парня пневмопистолет для оглушения животных перед забоем. Потом раздался звук — двухфунтовый ударник шарахнул по стержню. Било вылетело из пистолета, но Ребус увернулся. Саутар швырнул в него пистолет, метнулся к задней стене, поднял щеколду на запасной двери. Дверь распахнулась и снова закрылась за ним. Девица продолжала истошно кричать; Ребус пробежал мимо нее к двери, поднял щеколду и оказался на заднем дворе скотобойни.
Посреди двора стояли два больших фургона для перевозки скота, из которых выгружали обреченный груз. Пока животных заводили в загоны, они надрывно кричали. Двор был огорожен, чтобы никто извне не видел это зрелище. Но, обойдя грузовики, можно было по дорожке вернуться к главному входу в здание. Именно так Ребус и собирался поступить, когда его свалил удар. Удар настиг его сзади. Стоя на четвереньках, Ребус попытался обернуться, чтобы увидеть нападающего. Как видно, Саутар прятался за дверью. Он держал в руках длинный металлический прут — погонялку для скота. Этой штукой он и ударил Ребуса по голове, попав по левому уху. На землю капала кровь. Саутар попытался ударить еще раз, но Ребус ухватил прут и сумел подняться. Саутар наступал, но, хотя на его стороне были молодость и ловкость, он не обладал ни массой, ни силой Ребуса. Ребус выдернул прут из рук Саутара и увернулся от удара ногой. Кикбоксинг в резиновых сапогах — вещь непростая.
Ребус хотел подобраться к парню поближе, чтобы достать его кулаком или ногой или даже сойтись в рукопашной и повалить его на землю. Но Саутар быстро сунул руку в карман передника и достал золотистый нож-бабочку. Взмахнув рукой, он разъял два сложенных «крыла», которые образовали рукоятку для опасно сверкнувшего лезвия.
— Есть разные способы прикончить свинью, — сказал Саутар, ухмыляясь и тяжело дыша.
— Люблю драться на публике, — сказал Ребус.
Саутар метнул взгляд в сторону — погонщики скота оставили коров и наблюдали за потасовкой. Когда он снова перевел взгляд на Ребуса, тот ударом ноги выбил нож из руки Саутара. Нож со звоном упал на землю. Не теряя ни секунды, Саутар бросился вперед и ударил Ребуса головой в переносицу. Удар был хорош. Глаза защипало от слез, и Ребус почувствовал, что силы оставляют его, по губам и подбородку побежала кровь.
— Ты труп! — закричал Саутар. — Ты просто еще не понял!