Плохой Волк

Двигаюсь, словно пенсионер. Хочется поскулить даже от боли.

— Когда ты позвонил и попросил организовать тебе больничку по-тихому, я был готов ко всему! — выдыхает Кот между взрывами смеха. — Думал, как в былые времена, ты с кем махач серьезный устроил, а у тебя… У тебя…

— Хватит.

Я все-таки встаю с трудом и ищу брюки.

С трусами.

Кот снова проваливается в дикий и бессмысленный ржач.

— Трусы ищешь? Да? Драные они! Как и брюки…

Друг поднимается, вытирает ладонями слезы от смеха и снова сгибается пополам, так ржет, что почти лает.

— Может быть, тоже заштопать? Будет у тебя не только жопа штопаная, но и брюки с трусами — тоже!

— Хватит! Одежду мне дай. Хоть какую-то!

Кот вываливается из палаты на несколько секунд, потом возвращается с пакетом для одежды. Там новый костюм.

— Держи. Переодевайся. Только осторожнее, окей? Больше задницей не налетай ни на что…

Друг все еще посмеивается над моими злоключениями, но потом все же смог собраться и прокашлялся.

— Ладно. Поржали и хватит. Теперь о серьезном. Врач сказал, что тебе… кхм… повезло. В буквальном смысле. Ты мог бы повредить паховую область и артерии всякие. Что случилось? Кто?

Друг стал серьезным и лезет за сигаретами в карман. Я стреляю у него сразу целую пачку и потихоньку, как утка, переваливаясь с носка на пятку, выбираюсь в коридор. Вместе мы неторопливо выбираемся на улицу, где можно покурить спокойно.

Огонек зажигалки выплясывает.

Пальцы дрожат.

От злости!

Вот же макака-Маргарита! Проворная бестия оказалась! Обманула меня, толкнула так, что я задом приземлился о мраморный выступ.

В туалете — кафель. Туфли на тонкой подошве.

Скользко. Я поскользнулся, рухнул, распорол кожу на заднице об острый угол.

Хорошо, что не головой ебнулся. Иначе — крышка.

И смешно, и грешно.

Я зол, как свора чертей, выпущенных из ада.

Держись, Ритуля.

Теперь найти и выдрать тебя — дело чести.

Волк на ветер слова не бросает.

Из-под земли достану.

И, если следовать Риткиному же примеру, я ей штрафные баллы за сорванное свидание начислю!

Порванные итальянские брюки и нижнее белье.

Пять хирургических швов и огромный синяк на заднице.

Моральный ущерб.

И, самое главное, она мне не дала.

Все, Ритуля, ты в адском, в жестком минусе!

Я тебя так взогрею…

Выкурил подряд три сигареты. Показалось мало!

— Все-таки расскажешь, что стряслось? — уточняет Кот.

— Случайность.

— Тебе полжопы заштопали, — хохотнув, замечает Котов. — Говори, кто. Разберемся. Вместе. Как в старые добрые времена.

Глаза Котова заблестели, он размял шею, хрустнул кулаками, даже нырнул в карман пиджака и достал кастет. Носил его, как память о былых временах. Помню я этот кастете. Как-то в дело пустил его приятель, его противнику лицо пришлось лечить у пластического хирурга. Можно и насмерть забить.

— Убери, кретин! — цежу сквозь зубы. — Никого бить не надо. Говорю же. Сам.

— Сам?! Не думаю. Я докопаюсь до правды. Сейчас по камерам все выясню! — разошелся Кот, ударив себя кулаком в грудь. — Кто обидел моего друга, считай, обидел меня. Смертельное оскорбление!

Чего он на дыбы так встал!

— Успокойся! — рычу. — Ничего смотреть не надо. Баба это была. БАБА! Ясно?!

— Чеееее?! Гонишь! Не хочешь говорить, сам посмотрю.

Кот сплевывает и смотрит на меня с обидой.

— Говорю же. Баба. БА-БА. С придурью, бля!

Но судя по прищуру зеленоватых глаз, Котов мне не верит!

— Ты шутишь, да? — качает головой. — Думаешь, я поверю, что тебя баба какая-то отмудохала?!

— Да не отмудохала она меня! Понимаешь?

— Нет! Ни хрена не понимаю! Что за гром-баба такая?

— Да не гром-баба! — машу рукой. — Среднего роста, стройная, можно даже сказать, хрупкая…

Глаза Кота наполняются еще большим сомнением. Вижу, как он пытается представить, что произошло, и не может понять!

— Да как так? — прочесывает роскошную шевелюру пятерней.

— Просто, Кот. Все до смешного просто. Она, блять, как змея. Хитрая, изворотливая. Момент удачный выбрала, и хрясь… Сбежала!

Кот застыл. Глаза стали огромные, круглые.

Хлопает ресницами, онемев.

— Я не верю. Хочу увидеть это сам. Пока не увижу своими глазами, не поверю! — мотнул головой.

— Веришь или не веришь. Мне пох! — приваливаюсь автоматически задом на перила и мгновенно отскакиваю, как ошпаренный. — Блять, жопа болит… Ууу…

— Тебе уколы поставят обезболивающие, пройдет. Но, Волк…

Кот ходит кругами, взбудоражено трясет головой. Звонит кому-то. Просит выяснить.

Аааа… Задолбал! Приставучий, как вонючий клещ, или пиявка.

Вопьется, не отдерешь! Уже жалею, что позвонил именно ему. Но не Декабря же дергать. У него там, вроде с рыжулей, снова амур-лямур, сдвиги положительные. Гоша Декабрь полон надежд, что его семья вновь воссоединится.

Как-то не по-дружески тормошить его в такие моменты.

Нет, Декабрю звонить я не стал…

К тому же в происшествии была замешана Ритка, а значит, интересы Мартины — жены Декабря тоже задеты.

— Эй, Кот… Пссс… Сюда иди.

— Да. Да. Получил. Спасибо. Деньги на карте, — говорит отрывисто.

Котов медленно подходит ко мне, закуривает снова, смотрит на видео, матерится.

— Черт. Точно, баба! Е мое…

— Что у тебя?