Плохой Волк

Мне ее до слез жалко, тот парень снаркоманился… А ведь он мне брат по отцу! Последний раз я его с притона вытаскивала, он на тень похож был. Забывается, как может.

С того времени я с родителями почти не общаюсь. Мне горько, мне противно…

И розы я тоже терпеть не могу с того же периода.

Потому что в тот день, когда мы узнали правду, отец вернулся с очередной поездки со своей хоккейной командой и подарил маме огромный букет роз, а в корзине с грязным бельем я заметила помаду на его рубашке.

Для меня розы — символ лжи и блядства.

Символ обмана, на который идут двое. Ведь мама не могла, не могла этого не замечать.

Не слепая же она, не дура…

Ненавижу розы, а Волков мне их дарит.

Он гуляка, он блядун, как мой папаша.

Может быть, даже хуже.

Нет-нет, здесь даже сомневаться не стоит.

Хуже.

В миллион раз хуже.

Почему же я о нем не могу перестать думать?!

Важные детали, дорогие, про сестричку и семью запоминаем! )

Глава 20

Глава 20

Рита

Волков — это отрава, он будто мягкая, карамельная начинка, в оболочке из черного, горького шоколада. Вкусно, пряно, но таит в себе опасность. Проблема в том, что я уже надкусила эту сладко-горькую пряную гадость и просто не могу отказаться.

С ним я забываюсь, но после его ухода меня на части терзает сомнениями. Я не хочу свою жизнь под откос пустить из-за этого сексукального, фатально привлекательного гада.

Еще его подарки — роскошные, броские, но обезличенные.

Белье он мне дарит… Как шлюхе!

Я, что, сама себе трусы не могу купить красивые?

Могу…

И розы…

Снова я начинаю задыхаться, душа на осколки.

Мысленно прикидываю, скоро ли Волков в моих дневниках доберется до эпизода, где я описывала все, что случилось в моей семье.

Примерно, через три-четыре блокнота. То есть еще не скоро, а про розы… Про розы вообще сказано позднее, больше мимоходом.

Заметит ли этот похабник? Или ему плевать? Может быть, он будет выискивать крохи того, где описывается секс и весь мой опыт.

Можно же просто написать ему: “Савелий, не дари мне розы! Они мне глубоко противны!”

Прислушается ли?

Может быть, да, и что тогда?

Я сама вложу в его руки оружие, он станет в моих глазах еще привлекательнее и желаннее. Это ловушка, таящая в себе мою погибель.

Не хочу жить, как моя мама, в вечном ожидании, пока отец вернется с очередной поездки, внеочередной тренировки или просто блядок.

Я как-то позднее не выдержала и спросила, задала вопрос прямо:

— Почему ты все измены прощаешь?! Почему ты до сих пор живешь с этим козлом, позволяешь себя целовать, спишь с ним в одной постели?

На что мама ответила, даже с гордостью:

— Возвращается-то он ко мне. Всегда возвращается ко мне… Все его одноразовые женщины — шлюхи, половые тряпки, а я — Жена.

Финиш.

Занавес…

С мамой я теперь общаюсь редко. С отцом не общаюсь совсем.

Я переехала жить как можно дальше, в родной район не захожу.

Забираюсь в своих размышлениях глубоко-глубоко, не сразу понимая, что мама зовет меня, возвращая в реальность:

— Рит, ты меня слушаешь?

— Слушаю, — вздыхаю.

— У Инги проблемы.

— Опять, — усмехаюсь. — Мама, жизнь Инги с восемнадцати лет — одна большая проблема, и ты знаешь, почему!

Мама упрямо игнорирует, говорит:

— Тяжело ей.

— Что, снова деньги выслать?

— Да. Если тебе не трудно.

— А если трудно?

Мама икнула, переспросила:

— Что-что?

— Если мне трудно, ма, то что? Я Инге на прошлой неделе выслала деньги. На квартиру, на еду, на оплату коммунальных услуг. Этих денег на месяц бы хватило, а она их где просадила? В баре? В клубе? Ма… Я все понимаю, но я устала. Я просто устала тянуть жизнь за троих.

— Что ты начинаешь? — спрашивает оскорбленно. — За троих? Не преувеличивай.

— А я тебе, как есть, говорю. У меня тоже есть нужды, мама. Вот и считай, я обеспечиваю себя, Ингу содержу, еще и Диме тоже перепадает.

Мама замолчала. Она не любила, когда я напоминала ей о Диме — брате по отцу. Тот самый парень, тоже с поломанной жизнью.

После разрыва с Ингой Дима снаркоманился, и все попытки вылечить его были обречены на провал. Знаю, после клятв завязать, он снова сорвется. Но я почему-то все равно чуть-чуть давала ему денег.

Мне их обоих до слез жалко.

В аду должен быть отдельный котел для таких людей, как мои родители. Самый большой, самый мучительный… И пусть бы они варились в нем вечность!

— Этому конченному наркоше можешь ни копейки не давать, — заявила мама. — Но Инга — твоя родная сестра. Младшая…

— А как дела у донора спермы? — спросила я жестким тоном.

Мама привычно ахнула, ужаснулась, как будто я впервые так назвала своего папашу.

— Не говори так.

— Говорю, как есть. Как дела у донора спермы? Я в сети случайно увидела новость, что у звездного тренера — новый контракт с датчанами. Юношеский хоккейный клуб, из числа дорогих. Наверное, платят хорошо? Почему бы вам не поддержать Ингу?

— Эти деньги мы увидим только после успешного закрытия сезона, — промямлила мама. — А пока твой отец живет там, ему нужно на что-то жить.

— И девок трахать, плюс бары, выпивка, подарки… Недешевое удовольствие снимать девушек за границей.