Плохой Санта

– Майки, ты орёшь, как голодный верблюд. Дай мне поговорить с моим мужем наедине! – попросила Мария.

Едва Майки отошёл, моя малышка обняла меня. В мой каменный пресс упёрся её беременный животик, немного выступавший вперёд.

– Ты эгоист, Лукас, – тихо сказала он, глядя мне прямо в глаза. – Ты рискуешь собой, не думая о нас, да?

– Думаю. Просто во мне всё зудит…

– Майки сказал, что ты видел свою бывшую. Хочешь доказать ей что-то? – грустно усмехнулась Мария.

Я нахмурился.

– Крошка, неужели ты решила, что я собрался распустить павлиний хвост перед ней?

– А как иначе? Наверное, она тебя сильно задела в прошлом и не все чувства остыли, если ты…

Я не дал ей договорить. Впился в рот жалящим поцелуем, принялся трахать ротик своей малышки, наплевав на огромное количество посторонних вокруг.

– Лука-а-а-ас, – простонала она мне в рот. – Это запрещённый приём!

– Я буду с тобой честен, Мария. Меня немного задело, не спорю, что меня выставляют трусом и слюнтяем. Возможно, моё желание доказать всем и самому себе, что я могу, покажется тебе ребячеством. Именно так устроены мы, мужчины. Соревнования и вечное ребячество у нас в крови. Но я делаю это не из-за того, чтобы утереть кому-то нос.

– Правда?

– Я хотел бы показать тебе, какой я, когда на коне. Ты встретила меня, когда мне уже стукнуло тридцать восемь. И за всю мою каскадёрскую карьеру ты увидела всего один нелепый трюк… Тот приступ агонии в первые дни нашей встречи. Позорный трюк, как ни крути. А я хочу показать тебе, что был способен на многое.

Мария обхватила моё лицо ладонями.

– Я верю, Лукас! И знаю это всем сердцем. Я не хочу, чтобы ты рисковал собой. Но чувствую, как сильно ты хочешь доказать самому себе, что всё было не зря, правда?

– Малышка, ты ясновидящая!

Мария грустно вздохнула и обняла меня.

– Я бы запретила, честное слово. Но я лучше прочих знаю, что запретный плод сладок. Рано или поздно это произойдёт. Я хочу увидеть это своими глазами. И…

– Я не подведу тебя!

– Я знаю. Я в тебя верю! – серьёзно заявила Мария. – Но с одним условием…

– С каким?

– Я знаю, что твой трюк удастся. Но потом ты пойдёшь на операцию. Точка, – сверкнула глазами Мария.

– Крошка, ты же знаешь, что есть риск остаться паралитиком. На всю жизнь.

– Да. Но сейчас ты рискуешь гораздо больше, Лукас. У меня сердце кровью обливается, но я хочу, чтобы ты не чувствовал себя ущемлённым. Я согласна на твой трюк, но и ты должен пойти мне навстречу. Пожалуйста…

Она обхватила мою ладонь и положила себе на живот.

– Лукас, у тебя в скором времени появится двое детишек. А ещё у тебя молодая жена, которой нравится, когда ты носишь её на руках. Я не хочу, чтобы однажды ты упал в припадке от перенапряжения.

Мария поцеловала меня.

– Люблю тебя, Лукас. Я озвучила тебе свои условия. Надеюсь, ты сделаешь правильный выбор…

Моя малышка разжала объятия и отошла, махнув рукой.

– Я в тебя верю!

Я твёрдо был намерен выполнить трюк. Это было нужно.

Поставить точку. Красивую и эффектную точку, чтобы потом моя жена и дети смогли бы гордиться мной.

Так что я не мог отказаться от выступления.

Патрик выступал за несколько минут до меня. Он едва не лишился своей самоуверенной башки, а приземление было грязным и чертовски неуверенным.

Когда я разогнал мотоцикл и взлетел на трамплине, я почувствовал, что лечу. За моими плечами – крылья. Настоящие крылья из любви, надежды и веры в лучшее.

Кувырок вышел чистым, а приземление – безошибочным.

Толпа собравшихся взревела.

Но больше всех радовалась моя ненаглядная жёнушка.

Я чувствовал, что в крови бурлил адреналин. А потом меня накрыло странным чувством удовлетворения от происходящего.

Спокойствие и умиротворение, довольство своей жизнью.

Счастье коснулось меня, и я не хотел его отпускать.

Взглянув в синие глаза любимой, сказал, улыбаясь ей:

– А ты знала, что я тебя никогда не отпущу?

– Потому что ты стал жутким собственником?

– И потому что люблю тебя, крошка. Безумно люблю. Ты моя Альфа и Омега, – положил её ладонь на бурно вздымающуюся грудную клетку. – Ты вот здесь. Навсегда…

Глава 56. Мария

Спустя четыре года

– Клаус! – позвала я. – Пора ставить ёлку!

Муж лениво приоткрыл глаза и потянулся всем телом в кровати.

– Не-а… Ещё очень рано!

– Ну, Клаус! Ты обещал, что с утра начнёшь её ставить! Представь, как обрадуются Сандра и Джаред, когда увидят ёлку. Они сразу же начнут мне помогать наряжать дом!

Клаус расхохотался и сгрёб меня в охапку.

– Ты такая наивная, крошка. Дети не бдут наряжать ёлку. Они будут мешать наряжать её!

– Ну и пусть. Главное, чтобы не опрокинули, – улыбнулась я, целуя горячую кожу на мужской груди.

– Тогда мне надо будет приколотить ёлку намертво. А ещё лучше – подвесить под потолком. Только тогда в нашем доме будет порядок!

– Не будь занудой! – попросила я.

Наши двойняшки были жутко активными. Они никогда не сидели без дела и умудрялись создать из ничего бардак, свалку, пылкую ссору и не менее бурное примирение.

Я понежилась в объятиях любимого ещё немного, пока не поняла, что Клаус дышит чересчур глубоко и размеренно.

– Ты уснул?