Плохой парень (ЛП)

Я все жду, когда все станет сложнее, и мы столкнемся с неизбежным препятствием. Например, Йен мог сказать: «Да, кстати, я втайне люблю дрессировать птиц и держу в гараже дюжину сквернословящих попугаев». Или он мог открыть дверь в гостевую спальню, чтобы оттуда вывалилась гора мусора и испачканных подгузников для взрослых.

Я проверяю каждый уголок его дома, пока переезжаю, ища секретные лаборатории метамфетамина или шпильки 11-го размера, но даже шкаф в его гостевой комнате организован и опрятен. Как тревожно! Я бы предпочла мертвое тело.

К вечеру воскресенья, когда мы сидим у него на диване и как можно быстрее запихиваем в рот спагетти, я понимаю, что мои опасения могут оказаться беспочвенными.

— Это довольно здорово. Мы должны были пожениться давным-давно, — говорю я с набитым ртом.

Его глаза скользят по мне, и я одариваю его широкой, зубастой, как спагетти, улыбкой.

— Ух, ты, красавица. Похоже, медовый месяц действительно закончился.

Я ухмыляюсь и возвращаюсь к еде. Все эти переезды возбудили мой аппетит.

— Я подключила зарядное устройство к розетке с правой стороны кровати — ну, знаешь, потому что это моя сторона.

— Хм, — кивает он. — Интересный способ заявить, что она «твоя».

— Ну же! Разве ты не хочешь быть моим защитником, тем, кто спит рядом с дверью на случай, если кто-то вломится и убьет нас?

— Конечно, но что, если они влезут в окно? — спрашивает он.

— Хорошая мысль. Я возьму левую сторону, а ты — окно убийцы с топором.

Я сияю. Наш первый пример здорового разрешения конфликтов в супружеской паре!

Обычно после ужина я возвращаюсь в свою квартиру, чтобы поспать. Я так привыкла к этому ритуалу, что загружаю тарелку в посудомоечную машину и направляюсь прямо к двери. Надеваю туфли, когда на меня падает тень Йена.

— Что ты делаешь?

— Иду дом... — Я замолкаю и смеюсь. — О, боже!

Выключаю автопилот и сбрасываю туфли. Йен наклоняется и берет меня под руки, чтобы поднять на ноги.

— Уже уходишь? — поддразнивает он. — Мы женаты всего два дня. Кто он, как его зовут?

— Плохой Йен.

Я поворачиваюсь, и Йен притягивает меня к себе. Мои руки уперлись ему в грудь.

— Извини, я думаю, что все происходит так быстро, что моему мозгу требуется некоторое время, чтобы наверстать упущенное.

— Мы можем притормозить, если хочешь.

— Как?

Он на секунду задумывается и пожимает плечами.

— На самом деле я не уверен. Я могу спать на диване, если хочешь?

Мне кажется, я бросаю на него идеально выполненный взгляд, который говорит: «Ты что, совсем спятил?»

Позже той же ночью, почистив зубы, захожу в нашу спальню и обнаруживаю Йена без рубашки, читающего в постели. Я прячу улыбку и торопливо забираюсь под одеяло рядом с ним.

— Еще раз спасибо за то, что ты мой мясистый щит от топора.

Он хмыкает, прежде чем вернуться к своей книге. Я следую его примеру и кладу Киндл себе на колени, но ничего не читаю. Я сижу там, изучая спальню Йена, принимая во внимание новые детали. Свеча и изящная шкатулка с драгоценностями стоят на комоде рядом с его одеколоном. Один из моих весенних шарфов висит на дверной ручке шкафа, потому что я не хочу забыть надеть его утром. Мой антикварный торшер в углу привносит женственность в мужское пространство. Сидя здесь, я испытываю головокружительное, тревожное чувство внизу живота, и мне интересно, как долго это продлится. Дни? Годы? Краем глаза я смотрю на Йена. Его взгляд прикован к книге. Он был источником спокойствия на протяжении всего этого, и я задаюсь вопросом, может быть, под всем этим стальным прессом он тоже чувствует беспокойство? Может быть, он просто немного лучше скрывает это?

Йен не произносит ни слова, пока я изучаю его. Он переворачивает страницу в своей книге, и я придвигаюсь ближе, пока наши бедра не соприкасаются. Потом протягиваю руку и подтаскиваю подушку, чтобы устроиться рядом с ним. У него огромная двуспальная кровать, так что нам не придется прижиматься друг к другу в самом центре, но ощущение его кожи на моей ослабевает узел в животе. Я делаю первый глубокий вдох за день.

Три года я приучала себя не обращать внимания на свои чувства к Йену. Я никогда не думала, что он может чувствовать то же, что и я, а теперь мы женаты, живем вместе, читаем в постели.

— Ты в порядке? — спрашивает он.

Я киваю и кладу голову ему на плечо. Его рука обвивается вокруг моей поясницы, так что он хватает меня за бедро и притягивает еще ближе. Я практически сижу у него на коленях. Он, должно быть, понимает, что мой мозг делает миллион миль в минуту, потому что спрашивает, хочу ли я, чтобы он прочитал свою книгу вслух. Я киваю, закрываю глаза и слушаю его голос, глубокий и ровный, когда он начинает с того места, где остановился. Моему сердцу не требуется много времени, чтобы имитировать подъем и опускание его груди, так что мы дышим синхронно.

Его голос такой успокаивающий, как ощущение погружения в теплую ванну в холодный зимний день. Я так близка к тому, чтобы задремать, когда говорю. Мой голос звучит сонно и мягко.

— Эй, Йен?