Плохой парень// Bad Guy

— Она в состоянии апатичного катарсиса, который поддерживается медикаментозно. Если я выведу её из этого соматического состояния она не сможет совладать с собой и со своим страхом. Она помнит всё, но не может самостоятельно останавливать приступы. Проще говоря, Малика психопат.

— Это не правда. Что это за место? Почему она в таком… — я встал и вытерев лицо руками, прорычал, — Почему вы не нашли меня?!!! Почему ничего не сказали? Почему она в этом… Это тюрьма!

— А чтобы ты сделал, идиот малолетний?! Что-то я не вижу, чтобы ты был на дорогущей тачке и с охраной? Значит, ты сбежал! А если ты сбежал от собственных проблем, ты вдвойне идиот! И видно теперь ясно, что лишили тебя отцовского воспитания напрочь!

Это были не просто слова, это были пощёчины. Звонкие удары прямо по моему лицу и точно в цель. И я впервые видел, как человек способен оскорбить настолько правдой.

— Дай угадаю, зачем ты приехал сюда и чего ты сейчас хочешь? Наверное, чтобы я собрал её вещи и отправил с тобой, да? А тебе есть куда привести женщину, которая при виде любого мужчины, начинает вопить так, словно её на куски режут? Сможешь жить с такой бабой, господин Ким? За ней нужен особенный уход и постоянный присмотр врачей. Не будет походов в рестораны, киношек и других прелестей, потому что она в толпе устроит неконтролируемую бойню!

— Она этого не сделает! — возразил глухим голосом, и продолжил, — Лика сильная. Я видел это своими глазами. Она справиться.

— Ты действительно не понимаешь, — Анастасов затянулся в последний раз, и выбросил окурок в урну, — Сильный человек, ломается с точно такой же силой. Она разбита. Это конец, Хан. Езжай домой и смирись! Это я тебе как её доктор говорю. Она вряд ли и тебя узнает! Если вообще не впадет в приступ и при тебе. А как мужик, советую переключиться на другой объект вожделения.

— Объект вожделения? — из меня извергалось лишь тихое рычание.

Я замахнулся и хорошенько заехал ему по роже. Старому человеку, который сказал своим ртом такое, что добило меня окончательно. Мужчины выбежали в двери, но аджоси поднял руку и они застыли. Вытер кровь с лица и посмотрел мне прямо в глаза:

— Иди за мной!

Больше нам с ним слов, видимо, не требовалось. Поэтому я шел и смотрел в широкую спину, обтянутую белым халатом, и ступал по обычной тропинке между высоких деревьев. Шел и наблюдал за тем, как он ссутулен, и как тяжело хрипит.

— Хорошо, гадёныш приложил!

— Я не понимаю, что вы говорите!

— А не для твоих ушей сказано было, Хан Бин! — он указал мне на вход в более новую постройку, в которой хотя бы запах сносный был.

Мы прошли вверх во высоким ступеням, и он позвонил в звонок. С той стороны показалась женщина в белом халате и округлила глаза, быстро открывая высокие двери:

— Олег Александрович! Что у вас с лицом? — она перевела взгляд на меня, а я и не заметил ни её голоса, ни женщины вообще.

Вошёл в небольшой холл, где было три двери и одна огромная. Только она была закрыта на замок.

— Проведи парня на третий пост, — пробасил Анастасов, а женщина присмотрела ко мне пристальнее.

— Он не наш? Как мне к нему обращаться? — она опять залепетала этот ахинейный бред, и я не выдержал:

— Что мы здесь делаем?

Анастасов развернулся и ничего больше не сказав мне, ушел в одну из дверей, прежде бросив женщине:

— Проведешь к Адлер, и впустишь молодого человека.

— Но Олег Александрович! Это же муж…

— Делай, что говорят, Мария! И не болтай много! — отрезал он, и захлопнул за собой дверь.

— Идёмте! — женщина повернулась ко мне, и указала рукой идти за ней, — Вы не понимаете меня?

Я даже не взглянул на неё, а просто шел, и понимал, что не так хотел встретить свою Лику. Не такие картины в голове рисовал мой больной мозг. Я хотел увидеть свою девочку, смотреть в её зеркала, и забрать в свой мир. Хотел, чтобы она осталась со мной и жила в месте, а котором больше никогда не будет того дерьма, через которое мы прошли.

Но увидел совсем другое. Бледную тень от женщины, которая была моим теплом. Серую поволоку, вместо яркого серебра в глазах, и похудевшее лицо. Она стала настолько хрупкой, что я не поверил своим глазам. Не мог.

В этой комнате не было ничего, кроме кровати, окна с решеткой, и плазмы на стене. И то, она стояла под защитным корпусом. Это камера, и прямо сейчас за моей спиной закрылась её железная дверь, и провернулся ключ в замке, а медсестра лишь проговорила на ломанном английском:

— Ближе не подходить. Быть осторожен…

Но я плевал на эту херь. Я смотрел на Лику, и не узнавал совсем. Это не могла быть она. Стоял, как дебил у дверей и смотрел. Прирос к полу, и понял, что у меня онемели ноги. Они просто отнялись, и я не мог ступить и шагу.

Лика повернула, ко мне лицо. Медленно осмотрела, а потом выдала мертвым голосом что-то, в чем я разобрал лишь свое имя.

— Опять старик забыл напичкать меня этим дерьмом, и явился мой Хан.

Она холодно прошлась по мне и отвернулась.

— Лика… — я сказал это настолько тихо, что сам еле расслышал.