Плохой парень

— Нет, я этого не знал, — покачал головой Бэнкс. Он чувствовал себя уязвленным. Ее имя. Имя, которое они с Сандрой ей выбрали. — А почему она не хочет говорить о Брайане?

— Ревнует. Но ни за что в этом не признается. Он ведь добился успеха, а она… ну, если уж по правде говорить, то она не слишком хорошо окончила универ, так ведь? В общем, от нее ожидали куда большего и она чувствует, что всех подвела, а в первую очередь себя. И с тех пор она живет… как бы с отложенным решением, все у нее смутно. Ей нравится работать в книжном, но она не относится к этому всерьез, как к настоящему делу. Это не та карьера, которую ей все прочили, и в первую голову она сама.

— Она же может вернуться к академической науке, если захочет. А кроме того, она как-то упоминала, что подумывает о преподавании. Ведь это абсолютно реально, разве не так?

— Да, конечно. Было бы желание. Но она очень изменилась. У нее внутри накопилась куча ненужной дряни. Обида. Заниженная самооценка. Не знаю, чего еще. Я как-то перестала в последнее время находить с ней общий язык… Ладно, о чем вы хотели меня спросить?

— Трудно сообразить, с чего начать, — пробормотал Бэнкс.

Он еще не оправился от слов Эрин о Трейси. Крепко он ее подвел. Надо было побольше заниматься собственной дочерью, которая, как выяснилось, так в нем нуждалась, находить время, чтобы общаться с ней, а он вместо того погряз в своих личных и служебных проблемах, и ни на что, кроме как на жалость к самому себе, его уже не хватало.

— Я пока не успел толком ни в чем разобраться. Сегодня утром вернулся из отпуска и до сих пор не преодолел разницу во времени. Перелет, то да се. Тебе придется мне немного помочь.

— Куда ездили?

— В Америку. Если точнее, был в Аризоне, Неваде и Калифорнии.

— Эл-Эй? Сан-Франциско?

— Да.

— Клево. Всегда мечтала там побывать.

— Вот и я тоже, — улыбнулся Бэнкс. — И это действительно, как ты говоришь, «клево».

Эрин помолчала, а потом медленно проговорила:

— Мой папа…

— Тебе вовсе не обязательно рассказывать мне о нем, — торопливо перебил Бэнкс. — Я не имею отношения к его делу. Не в том смысле, что мне неинтересно, просто там действовал спецназ и начато отдельное расследование, куда мне вмешиваться запрещено. Ты понимаешь, о чем я?

— Понимаю. Наверно, это правильно.

— Но тебе себя винить не в чем. Никто не мог предвидеть такого стечения обстоятельств.

— Да знаю. Я пыталась себя в этом убедить. Но всякий раз, как я об этом думаю, меня все равно захлестывает чувство вины, буквально накрывает с головой, так что я ничего не могу поделать.

— А может, оно и хорошо, — согласился Бэнкс. — У меня есть приятель, психолог, так он уверяет, что не стоит сдерживать эмоции. Это вредно и непродуктивно.

— Иногда все же приходится, правда? Надо ведь сдерживать злость? Или ненависть? Или отвращение? Иначе мы бы жили, вцепившись друг другу в глотки.

— Ну а если — любовь? И ее тоже надо сдерживать?

— Иногда — да, — кивнула Эрин. — В некоторых ситуациях не помешало бы. Если подумать, от любви больше проблем, чем от ненависти.

Сколько мудрости у такой юной женщины, подумал Бэнкс. Ему пришлось прожить довольно долго, чтобы обрести это простое знание, и не факт, что оно так уж украсило его жизнь.

— И все же, — сказал он, — как бы мрачно ты сегодня ни относилась к некоторым вещам, ты очень нужна своей маме. Как думаешь, справишься?

— Без понятия. — Она нарочито небрежно махнула рукой, точно отгоняя осу. — Из тюряги я вряд ли смогу ей чем-то помочь.

— Зачем ты взяла пистолет, Эрин? Скажи, я прав: ты взяла его у своего бойфренда, Джаффа Маккриди, а не где-то еще?

— Да, у Джаффа, — медленно проговорила Эрин. — Это его чертов девайс. Джафф… он меня достал. Я знала про пистолет — он мне его однажды показал — и подумала, что, если я его заберу, Джафф реально спятит. Вроде как свистну его любимую игрушку, понимаете? Я очень хотела, чтобы его вставило по полной. Чтобы он опять начал относиться ко мне всерьез и захотел меня вернуть.

Н-да, подумал Бэнкс, у этой юной женщины все же не так много мудрости, как казалось.

— Но это не игрушка. Не айпод и не навороченный мобильник. Ты не подумала, что он может настолько «реально спятить», что вообще больше не захочет иметь с тобой дела? И, что хуже, попытается отыграться — куда более жестко?

— Нет. Я тогда не очень четко соображала. Просто взяла пистолет, пошла себе, спокойненько уложила вещи и уехала домой. Я собиралась потом вернуть его Джаффу обратно.

— О’кей, — удрученно уронил Бэнкс. — А ты вообще знаешь, зачем ему понадобился пистолет?

— Да нет. Для понта, наверное. Уж не думаю, что он из него стрелял. Так, поизображать из себя крутого парня, вот и все. Это он любит. Вокруг него, правда, крутились разные скользкие типы, и я не знаю, откуда он брал столько денег, но сомневаюсь, что он реально занимался темными делами.

— Ты видела кого-то из этих скользких типов?

— Так, изредка.

Бэнкс достал из сумки ксерокопии рисунков Роуз с изображением Киарана и Даррена.

— Вот этих двоих не припомнишь?