Плохой мальчишка

В то время я работал в аудиторской фирме — одном из крупнейших независимых банков Запада — и стремительно продвигался по служебной лестнице. Я обнаружил, что если хочешь быстро сделать карьеру, необходимо всегда держать руку на пульсе, и все обязательно получится. Мы хотели детей, Карла и я, и нам это было по карману, но ничего не могли сделать, хотя семя высаживалось в благодатную почву регулярно, и все было расписано, как по нотам. Мы пошли на прием к акушеру в Топике, он провел осмотр, сделал все необходимые анализы и обнаружил, что все в норме, и слишком рано говорить о бесплодии, и каком — либо лечении. Он сказал нам, чтобы мы вернулись домой, расслабились и наслаждались нашей сексуальной жизнью.

Так мы и сделали, и в течение последующих одиннадцати месяцев, мы продолжали сеять семя в благодатную почву. Карла получила католическое образование, но после поступления в университет, она перестала ходить в церковь. Когда она окончательно убедилась, что беременна, она вновь стала посещать церковь и затащила туда меня. Мы посещали Сент-Эндрюс. Мне было все равно. Если она хотела приписать Богу все заслуги, — все произошло внезапно, словно чертик выпрыгнул из табакерки, меня это не беспокоило.

Она была на седьмом месяце беременности, когда у нее произошел выкидыш. Это было воскресенье, а она ходила в церковь каждое воскресенье. После мессы должен был состояться обед в городе, потом мы вернулись бы домой, и Карла прилегла, что бы отдохнуть, в то время как я смотрел бы футбол по телевизору.

Но как только мы вышли из церкви, я увидел гадкого мальчишку. Те же короткие шорты, тот же полосатый свитер, тот же пухлый живот и те же дряблые мальчишечьи груди. Бейсболка, которую я нашел в почтовом ящике, была синей, та же, что была на нем сейчас, была зеленой, но на макушке все также был вмонтирован пластиковый пропеллер. Я был маленьким мальчиком, я вырос и стал взрослым человеком, с пробивающейся сединой, но этому ужасному безумцу было все также шесть лет. Максимум семь.

Он стоял немного поодаль. Другой мальчишка столкнулся с ним. Нормальный ребенок, тот, что обязательно вырастет. Он выглядел ошеломленным и напуганным. Он что-то держал в руке. Это было похоже на мяч «Tap Ball», который подарила мне мама Нона, когда я был маленький.

— Давай, давай, я услышал, как гадкий мальчишка говорит другому. Если не хочешь, чтобы я забрал обратно те пять долларов, которые я тебе дал.

— Я сделаю, — сказал нормальный ребенок. Я изменил свое мнение.

Карла не видела ничего из этого. Она стояла на верхней ступеньке, беседуя с отцом Патриком, она говорила, сколько пользы почерпнула из его проповеди, и как это ее вдохновляет. Это были гранитные ступеньки, очень крутые.

Я считаю, что я поздно дернулся, чтобы подхватить ее на руки, а может быть, и нет. Может быть, я был просто парализован, как в тот день, когда этот гадкий мальчишка вынырнул после прослушания Вики для «Музыканта». Прежде чем я смог выйти из оцепенения или произнести хотя бы слово, ужасный безумец сделал шаг вперед. Он запустил руку в карман шорт и вытащил зажигалку. Как только он крутанул колесико, и я увидел искру, я сразу понял, что случилось в штольне шахты Справедливая Глубина, и это не имело ничего общего с железными набойками моего отца. Что-то начало потрескивать и искриться в красном мяче, который обычный мальчишка держал руке. Он отбросил мяч, чтобы избавиться от него, при этом гадкий мальчишка захохотал. Это был раскатистый смех жирдяя и слизняка — хрра-хрра-хрра.

Мяч ударился о боковую стенку лестницы, отскочил и взорвался с оглушительным треском и вспышкой желтого света. Это был не просто фейерверк, или даже большой Громкий Демон. Это была огромная М-80. Шум испугал Карлу, точно так, как её крик стал причиной падения Вики в гараже Поместья Фуджи. Я протянул руку, чтобы поймать ее, но мне удалось дотронуться лишь до её плеча. Так как она держала руку отца Патрика в своей, они оба скатились вниз по лестнице. Он сломал руку и ногу, Карла сломала лодыжку. Также ударилась головой. И потеряла ребенка.

На следующий день, мальчишка, который бросил М-80, пришел в полицейский участок со своей матерью и признался во всем. Он был расстроен, и сказал то, что большинство детей говорят, когда что-то пойдет не так: это был несчастный случай, я не хотел навредить кому-либо. Он сказал, что никогда не бросил бы петарду, если бы другой мальчик не поджег фитиль, но он боялся обжечь пальцы. И нет, он не знает другого мальчишку, он никогда не видел его раньше и не знает его имени. И затем он сказал полицейскому, что тот ужасный мальчишка дал ему пять долларов.