Плохой Круз (ЛП)

— Нисколько. Позволь спросить у тебя кое-что. — Кричащая улыбка исказила ее лицо. Дразнящий, злой и неправильный. Как будто кровью накрасили. Она скользнула ко мне, как змея, готовая нанести удар. Паника сдавила мне горло. — Помнишь, когда ты бросила школу? Когда ты была беременна? И все в школе издевались надо мной, набивали мой шкафчик презервативами и обзывали меня из-за тебя? Как мне пришлось обедать в туалете, потому что я не хотела, чтобы меня беспокоили?

— Я помню, — сглотнула я.

Все мое тело отреагировало на это воспоминание. Горячая смола растеклась по моему желудку. На моем лбу начали образовываться капельки пота.

Она остановилась за стулом напротив меня, схватившись за его спинку. Мама стояла между нами на кухне, оглядываясь по сторонам, не зная, как остановить — то, что расползалось у нее на глазах.

— А помнишь, когда родился Бир и плакал всю ночь, каждую ночь, а ты его игнорировала, а у мамы с папой рано утром была работа, вот я и вызвалась присматривать за ним полночи, размораживать для него грудное молоко, баюкать его, пока ты засыпала?

— Да, — тихо ответила я.

Потому что она сделала все эти вещи.

Она сама была ребенком, полным сострадания до краев. Это были мы против всего мира. По крайней мере, до тех пор, пока не появился Уатт Костелло, и ее потребность в том, чтобы ее будущее отличалось от моего, пересилила ее любовь ко мне.

И до сих пор она не бросала мне в лицо ничего из этого.

— А помнишь, когда Биру понадобилась операция на ухо, а у тебя не было денег, и я отдала тебе все свои сбережения, полученные летом в Министерстве по делам детей?

На вопрос ответила я слабым кивком. Я закрыла глаза, пытаясь сделать глубокий вдох, но безрезультатно.

Я хотела, чтобы пол треснул и поглотил меня целиком. Исчезнуть с лица земли, мне было так стыдно за то, через что я всех заставила пройти. И о моем эгоизме за то, что я снова делаю то, что мне нравится.

За эту бессмысленную интрижку с Крузом.

Кому какое дело, почему мы ей не нравились как пара?

Ей было позволено просить меня об этом после всего, что она для меня сделала. В любом случае, это не было похоже на то, что мы с Крузом оказались вместе в реальной жизни.

— Одно можно сказать наверняка — я всегда была на твоей стороне, Несси. Всегда делал что-то для тебя. Всегда выручала тебя. Я никому не позволю говорить о тебе плохо. — Глаза Тринити наполнились слезами. Я не поправила ее и не объяснила, что если ее друзья и не говорили обо мне в лицо, то за ее спиной, а иногда и мне в лицо. — Итак, что я хочу знать сейчас, моя дорогая сестра, так это то, почему ты не смогла соблюдать мое единственное правило, мою простую просьбу, мою просьбу к тебе не портить мою свадьбу?»

Моя мать громко ахнула и сжала свои (многочисленные) жемчужины. Сегодня на ней было много украшений, и она чем-то напомнила мне миссис Уоррен. — Что ты имеешь в виду, Тринити?

— Эта шлюха, которую ты вырастила, — обвиняюще указала на меня сестра, повысив голос, — спит с бойфрендом моей подружки невесты

— Он не ее парень! — Я закричала, ненавидя то, что звучала отчаянно. — Круз и Габриэлла не вместе.

— У них перерыв! — крикнула Тринити через стол. — Габриэлла вне себя. Она сказала, что может быть не в том психическом состоянии, чтобы прийти на свадьбу!

Ух ты.

Я могла видеть это за сто миль, с завязанными глазами и без карты. Может быть, я была эгоистом, но Габби тоже.

— Ты спишь с Крузом Костелло? — Моя мать подавилась откровением и кусочком сырой цветной капусты.

— Какой перерыв? Он не отвечает на ее звонки и переходит улицу, когда видит ее! — Я зарычала в ответ на свою сестру, пытаясь не показаться самым большим пустяком на планете Земля.

— Это потому, что ты настраиваешь его против нее. — Тринити плакала, слезы текли по ее лицу. — Весь город знает! Габриэлла унижена.

— Ты уверена, что это я использую яд как метод? — Я недоверчиво усмехнулась, скрывая всю боль за смехом, потому что смыл доспехи с лица. — Потому что твоя так называемая лучшая подруга только что сказала тебе, что она, возможно, не будет твоей подружкой невесты, а также зашла на днях, чтобы назвать меня разлучницей и пригрозить разрушить мою жизнь.

— Как она может разрушить твою жизнь, когда ты уже проделала такую фантастическую работу в одиночку? — Тринити фыркнула.

— Моя жизнь не разрушена! — Я ударила кулаком по столу. — У меня есть сын, которого я люблю, и семья, за которую я бы умерла, если ты не заметила. Может быть, у меня могла бы быть работа получше, но, по крайней мере, я не настолько отчаянно хочу бросить свою, что выхожу замуж за мужчину с эмоциональной зрелостью грейпфрута, который в значительной степени игнорирует мое существование.

— Несси! — Мать прикрыла рот ладонью. — Позор! Уатт — прекрасный человек.

— Уатт едва знает ваши имена.

— Возьми это обратно, — приказала Тринити, лая на меня.

— Даже если бы я это сделала, это не сделало бы это менее правдой!

Тринити бросилась ко мне, шлепая меня так сильно, так рьяно, что мое лицо отлетело в другую сторону, а противоположная щека врезалась в кухонный шкаф.