Плохой хороший парень

— Я отпустил их, чтобы они привели меня к главному штабу, понимаешь? Наверняка за ними стоит большая шишка. Но ты больше не должна в это ввязываться, милая. Я сам со всем разберусь и принесу тебе эту победу.

Как ты мог, Майский? За что ты так со мной?

— Понимаю, тебе многое сейчас непонятно. Ты растеряна. Это всё из-за меня. Я был полным придурком, когда решил взять паузу. Теперь моим долгом будет это исправить. Я скучал по тебе, Мурка. Очень скучал.

Я вздрогнула от колкого прозвища и подняла глаза, не до конца уверовав, что мне не послышалось. Марк смотрел на меня тем давним, убаюкивающим взглядом, однако сейчас казался мне абсолютно чужим.

— Телефон оставь себе, — жертвенно произнёс Марк. — Ты должна быть на связи. А теперь позволь мне угостить тебя твоим любимым кофе с молоком. Я всегда готовил его, зная, что когда-нибудь мы снова будем вместе.

Юдин покинул комнату, оставив меня в омуте звенящей пустоты.

Как же так, Май? Как же так?

Прошла неделя с тех ужасных событий, после которых мой мир пошатнулся. Отстранение от дела, жуткая авария, встреча с головорезами и окончательное разочарование в новом знакомом. И если бы не Марк, я бы попросту сошла с ума. Ему удалось заполнить ту пустоту, что сделала меня как никогда уязвимой. Он дарил заботу, внимание, поддержку и просто был рядом. Но несмотря на крепкую руку помощи, вдруг возникшую из тени, я относилась к Юдину с осторожностью.

Прошло слишком мало времени, чтобы воспылать к нему прежним доверием.

И когда казалось, что серый день никогда не закончится, в густом мареве событий появилась надежда. Кабанов пришёл в себя, состояние парня улучшилось. И пусть он продолжал оставаться заложником реанимационной палаты, всё самое страшное было уже позади.

Он сильный и со всем справится.

— Часы приёма давно окончены, девушка, — в который раз повторила медсестра, но уже с нескрываемым раздражением. — Вы должны покинуть отделение, иначе мне придётся обратиться к охране.

Приподнявшись со скамьи, ставшей мне лежанкой, я поморщилась от яркого света. Кости болели, ведь мне пришлось пробыть в больнице около суток.

— В этом нет необходимости, — меня не спрашивая одолела зевота. — Я предупреждала вас, что работаю в органах.

Напомаженные губы женщины агрессивно скривились.

— Мне плевать, где ты работаешь. Каждый, кто приходит сюда, кичится своим положением, но это не отменяет правил. Думаешь, мне мало присмотра за сложными пациентами? Так я ещё за тобой должна приглядывать? Ну уж нет.

— Но мне нужно здесь быть, — попыталась защититься я, но безуспешно. — Как только Грише станет лучше, то…

— То мы обязательно тебе сообщим, — грубо обрубила она. — А теперь проваливай. Здесь тебе не гостиница. И мусор за собой убери.

Я посмотрела на пакет с фруктами, который завалился под скамью и, без явного энтузиазма, протянула его женщине.

— Взятка? — выгнула она бровь.

— Скорее взнос за предоставленные неудобства.

Волочась по длинному коридору, я равнодушно листала сообщения от Марка: десяток однотипных вопросов, скрашенных ненормальным волнением. Его опека порядком раздражала, как и нарочито установленная заставка на экране, где мы ещё вместе, слепо влюблены и верим в «долго и счастливо».

Теперь я смотрю на это с ироничным сочувствием.

Неожиданно свет в коридоре погас, и я попятилась назад, решив, что спутала этажи. Но это было не так. Возникшая неразбериха среди персонала заставила думать, что я стала свидетелем преступной халатности.

Как такое вообще здесь возможно?

Я аккуратно продвигалась вдоль стены, когда сильная рука вцепилась в мой ворот, до треска растянув кофту, а после затянула меня в палату, как позже оказалось — служебную комнату. Сопротивления не случилось, ведь меня сразу же отпустили.

— Мне тут нашептали, что ты приболела, — и пусть на лицо Майского была натянута медицинская маска, я узнала его по голосу, пристальному взгляду, что контрастировал на фоне лунного света. — Но мы же оба знаем, что твоё упрямство врождённое и едва ли подлежит лечению.

Сердце гневно заколотилось. До боли.

— Не переживай на счёт электроснабжения, Мурка, — наперёд объяснился он. — Я обесточил тропинку нашей встречи, и только. Через несколько минут все снова увидят, как тут плохо моют полы.

Мы не виделись несколько дней, а мне казалось, что прошли месяца. И вот Майский, что рисовался в моих мыслях мерзким предателем, теперь снова предстал в облике Тимура. Авантюрного. Беззаботного. Словно яма, в которую он меня затянул, ничто иное как экстремальный аттракцион.

Но отныне я внимательно смотрю под ноги.

— Какого чёрта ты меня преследуешь, Май? — огрызнулась я.

Парень сорвал повязку с лица и театрально развёл руками.