Плохой хороший мент

— Я хочу, чтобы мою квартиру до утра охраняли ваши сотрудники, после чего доставили меня в аэропорт. Небезвозмездно, естественно… Я мог бы обратиться в отдел транспортной милиции, который на договорной основе занимается такими делами, но… речь идет о довольно солидной сумме, поэтому хотелось бы, чтобы рядом с ней находились сотрудники солидной организации.

— А кто еще знает о том, что деньги находятся у вас в квартире?

— Боже вас упаси! Никто! Никто кроме меня и теперь, разумеется, вас.

Летунов секунду подумал.

Посетитель снова аккуратно высморкался в платок, спрятал его в карман и с надеждой на благополучный исход разговора (Веденеев сказал бы — «со слезной мольбой») уставился на руоповца.

— Хорошо, Игорь Леонидович! — наконец решил Летунов. — Мы поможем вам. Поезжайте домой и ждите. Через час-полтора к вам приедут ребята и посидят с вами.

— Ой, большое спасибо! — вскочил со стула посетитель. — Это прямо-таки услуга, за которую я даже не знаю, как вас благодарить!

— Ну, что вы… — потупил взгляд Летунов. — Это наш долг — помогать людям.

— Я вам, однако, так благодарен, так благодарен… — зачастил законопослушный гражданин. — А это примите в знак уважения и признательности…

Летунов с возмущением оттолкнул от себя голубой конверт.

— Вы за кого меня принимаете?! Я выполняю свой долг, и за это, в знак, как вы сказали, — «признательности», мне платят не спасенные мною люди, а государство!

— Извините, извините, ради бога!.. Я не хотел вас обидеть. Но вы же понесете определенные материальные затраты?

— Ну и что? Нам что теперь — от всех брать деньги? Если уж на то пошло, то мы тратим гораздо больше тех трехсот — пятисот долларов, которые вы предлагаете…

— Тысячу…

— Пусть даже тысячу. На этом разговор закончим.

— Еще раз извините, дорогой Геннадий Иванович! Кажется, так вас назвал дежурный?

— Так… — обиженно промолвил Летунов.

— Это — по глупости я…

— Ничего, бывает.

— Так, значит, мне скоро ждать ваших ребят?

— Да. Часа через полтора будут.

— А пораньше? Страшно ведь…

— Мне нужно их как следует проинструктировать, — Летунов отвернулся в сторону и кашлянул.

— Геннадий Иванович, а как я узнаю, что это они приехали? Пусть какой-нибудь знак подадут! Вы представляете, что будет, если я открою дверь и на пороге будут не они?!

— Ну, хорошо. Они как-нибудь по-особому постучат.

— А как? Вы мне скажите, чтоб я знал…

— Допустим, спортивный клич — «Спартак» — чемпион». Знаете?

— Нет. Постучите, Геннадий Иванович, я запомню.

Летунов отбарабанил по столешнице.

— Ух ты! Как ловко! — воскликнул посетитель. — В общем, Геннадий Иванович, я запомнил, как будут стучать ребята, которых вы ко мне пришлете. Да, вот еще… Бумаг никаких писать не нужно?

— Не нужно, Игорь Леонидович, не нужно. Вы, главное, успокойтесь, и все будет в порядке.

Едва за посетителем закрылась дверь, Геннадий Иванович Летунов вытащил из кармана пиджака, висящего на дверце шкафа, трубку сотового телефона и набрал номер.

— Да? — услышал руоповец.

— Через двадцать минут на прежнем месте, — коротко бросил Летунов и нажал кнопку отключения связи.

Немного подумав, он подошел к столу и уже на служебном телефоне набрал цифры информационного центра Управления внутренних дел.

— Здравствуйте. Моя фамилия — Летунов, РУОП. Нужна справочка. Франц Игорь Леонидович…

Листок с данными посетителя бесшумно превращался в пепел, догорая в хрустальной пепельнице среди окурков любимых Летуновым сигарет «Кэмэл»…

…Человек в черном костюме пересек улицу, отделяющую здание РУОПа от автомобильной стоянки, завернул за угол и юркнул в правую заднюю дверь бежевой «шестерки».

— Ну, докладывай, великомученик! — весело попросил Артур. — Как прошло?

— Как по маслу. — По лысине Француза струился пот. — Артур Сергеевич, я думаю, однако, что полностью искупил, так сказать…

— Ну, не-е-ет, брат! — Веденеев усмехнулся и открыл было рот для объяснений несостоятельности таких мыслей мошенника, как вдруг с кресла водителя перегнулся огромный мужчина лет сорока, в черных очках.

— А ты знаешь, уважаемый, почему мы пошли на сделку? Потому что Артур Сергеевич пообещал тебя поймать после того, как мы тебя отпустим. Мы тебя отпускаем! Это что, не услуга с нашей стороны?

— Нет, вы только посмотрите! — взвизгнул Француз. — Они со мной пошли на сделку! А у меня, по-вашему, был выбор, да? Вы же обещали — я делаю все, что вы говорите, а вы в знак благодарности — выпускаете меня, как «непойманного»!

— Да, — согласился Ермолов. — У тебя будет трое суток. Целых трое суток тебя никто не станет искать. Но по истечении этого срока Артур Сергеевич обязан будет начать твои поиски и задержать тебя, преступника, как он это уже раз сделал сегодня ночью. Иначе он получит служебное взыскание. Такова жизнь, Игорь Леонидович. Кстати, как звали вашего папу?

— Леонид Моисеевич…

— Я так и думал. Так вот, по завершении сегодняшнего мероприятия, неважно, состоится оно или нет, вы в знак благодарности получаете свободу на трое суток. Статья «сто двадцать два» — наоборот. Уверен — вы знаете ее наизусть.