Плохой для хорошей

Ну, вроде успеваю, и со Снежаной мы расстались аж на целый день — это просто не могло меня не радовать.

Быстрым шагом я направилась к главному корпусу.

Внутри подошла к кофейному аппарату, возле которого уже зависала Ирка.

— О, привет, — увидела она меня и подняла руку вверх в знак приветствия. — Я уж думала, ты сегодня вместо меня.

— Как понять — вместо тебя? — Остановилась я возле неё, слегка запыхавшаяся от спортивной ходьбы почти как на соревнованиях.

— В роли опаздуна, — усмехнулась Красикова.

— А-а… — протянула я, нажимая на кнопки аппарата — кофе глотнуть успевала. Как раз до занятий осталось минут десять. — Это моя соседка по комнате собиралась как беременная каракатица, и я из-за неё ничего не успевала толком. Ванну как заняла на двадцать минут… Ни умыться, ничего…

— М-м… — оторвалась Ира от своего стаканчика с кофе, который успела купить до моего прихода. — Слушай, а с кем ты в комнату попала? Этот кто у нас такой тормоз?

— Снежана какая-то… — ответила я.

— Блюм?! — округлила глаза приятельница.

— Что — Блюм? — не поняла я.

— Ну, фамилия у неё — Блюм?

— Понятия не имею, — фыркнула я. — Вот знаешь, не спрашивала…

— Блондинка такая, в розовом вся, да?

— Ну да.

— Тогда точно Блюм, — задумчиво смотрела на меня Ира. — У нас одна такая Снежана в универе. Известная семья и фамилия в городе… Слушай, ну тебя и угораздило. Так она не тормоз, она просто противная сама по себе. Снег — стерва та ещё…

— Снег? — опять не поняла я.

— Ну, Снег — Снежана, — пояснила Красикова. — Её все так зовут сокращенно. От имени производное.

— А-а… Ясно.

Что у них тут за имена, клички и фамилии такие, что не поймёшь даже, о чём вообще идёт речь? Ещё и мне что-нибудь прилепят эдакое… Хотя, Назар уже всё придумал за них — Лупоглазая. Что уж может быть обиднее. Не думала уже, что это дурацкое прозвище от дурацкого мажора придёт за мной и в универ…

— Я вот только не поняла… — снова повернулась я к Ире. — Снежана отличается от всех, кто живёт в общежитии от безвыходности. Вещи у неё явно сплошь бренды. Да и ты сама сказала, что семья её известная. Так чего она в общаге тогда сидит?

Ира хохотнула.

— А это её так папочка перевоспитывает, — ответила она. — Запихал её в универ, в общежитие поселил наравне с другими студентами. Денег почти не даёт. Оплачивает только образование, ну и шмотки иногда покупает — не будет же его дочь ходить и позорить папочку в вещах из магазина “Самые дешёвые цены”. У вас там таких много, кстати: кого родаки на перевоспитание поселили, кому просто по приколу тусить среди молодёжи и домой неохота, у других — траблы с предками, и им спокойнее отсидеться тут.

Я лишь хмыкнула в ответ и занялась своим кофе.

Последний вариант прямо как про меня. Только мне ещё и ехать было далеко от квартиры, которую сейчас снимала на последние деньги мама.

Опять в эту ловушку?

В аудиторию мы пришли даже заранее. Разложили вещи и болтали в ожидании начала пары. Студенты тянулись и занимали ряды, постепенно заполняя аудиторию.

Пришёл и Назар. Мы лишь на миг перехлестнулись взглядами, и он просто прошёл мимо.

Не поздоровался, ничего… Словно я — ещё один предмет мебели в этой комнате.

Даже горько отчего-то стало.

Назар, кажется, единственный из парней в группе, кто ко мне не проявлял вообще никакого интереса. Он словно бы не заметил, как я изменилась.

Впрочем, заметил — ведь он вчера пялился на меня… Пока не узнал.

А как узнал меня — сразу же интерес его испарился.

Видимо, для Назара Бодрова я обладаю какой-то анти привлекательностью.

Если эти округлости не мои, то очень даже ничего, можно посмотреть. А если они принадлежат Олесе Зайкиной — то уже и не так уж и красиво.

А чего я, собственно, ожидала от Назара?

Он всю школу улыбался кому угодно, только не мне.

Я ему всегда казалась смешной, нелепой…

С чего вдруг теперь это должно измениться?

Однако я от чего-то не могла отвести от него глаз и проводила его взглядом. А потом снова обернулась осторожно.

К нему подошла какая-то девушка и села рядом. Улыбнулась ему.

Красивая девушка, такие ему нравятся обычно… Правда, на один раз, но всё же.

На меня он так не посмотрит никогда.

Назар же растянул губы в улыбке, и на его лице появилось игривое выражение.

Он с ней флиртовал.

Хвост свой распушил, павлин…

Всё как обычно.

О чём они говорят, интересно? Отсюда не слышно…

Девушка протянула руку и провела по его волосам, как бы поправляя небрежный чуб Назара.

А меня почему-то дёрнуло.

Не улыбайся ему, кошка драная!

Не трогай его волосы!

Тут же закипела… Просто за секунду до ста градусов по Цельсию.

Заставила себя выдохнуть, закрыть глаза и отвернуться.

Пусть общается, с кем пожелает, улыбается и даёт трогать свои волосы и вообще всё, что хочет, любой, кому позволит.

Это его дело.

Но почему же так колошматит-то?

Неужели я…опять?

Опять в эту ловушку?

Опять его…

Снова шумно выдохнула.

Нет, только не это.

Ведь ничего не изменилось. Он всё тот же ни разу не принц, а тот ещё засранец.

Он всё так же холоден, смеётся надо мной и крутит на моих глазах бесконечные романы.

Он не герой моей лавстори, нет.

Это просто…

Да это всё Снежана виновата. Да-да.