Плохо быть богатой

— Вы знаете, Лео, возможно… может быть, Эдс начинает что-то очень большое. Не просто большое — колоссальное. И самое потрясающее в том, что „Эдвина Джи" отбрасывает традиционный демографический подход. Черт возьми! — закончил он уже восхищенным шепотом и, все больше осознавая услышанное, изумленно смотрел на Эдвину. — Если тщательно проанализировать, что это означает, то в финансовом выражении результаты будут просто ошеломляющими.

— Я твердо уверена, что так и будет, — подтвердила Эдвина, небрежно махнув рукой, словно показывая, что давно поняла это и глядит уже далеко вперед. — Но, чтобы привлечь и заинтересовать будущих покупательниц, нам нужна очень молодая манекенщица, одна из „них". Говоря одна их „них", я имею в виду именно это. Настоящая. Современная молодежь слишком умна, чтобы клюнуть на того, кто только притворяется. Нам нужен кто-то, кто выглядит именно так и любит этот образ, образ „раскованных новой волны", вызывающий и броский настолько, чтобы привлекать больше, чем естественная элегантность Билли Дон.

По мере того как она говорила, ее голос зазвучал громче; она встала и начала возбужденно ходить по офису.

— Вы понимаете? Мы сможем охватить всех — от четырнадцати до сорока! Разве вы уже не видите, как в кассу поступают деньги? Я лично вижу, — и, довольно улыбнувшись, продолжала, — но основная прелесть в том, что этого можно достигнуть с помощью всего одной коллекции! Только задумайтесь! — Она сделала паузу и обвела взглядом присутствующих. — Так как? Что вы думаете? Ну давайте, говорите! Высказывайтесь! Сейчас самое время.

— „Раскованные новой волны", — пробормотал Лео Флад и задумался. — „Вызывающий и броский". — Затем широко улыбнулся. — Мне это нравится!

— Должно нравиться. Ведь чтобы увеличить и расширить наш рынок настолько, насколько мы планируем, потребовалось бы минимум три совершенно разные коллекции!

Лео повернулся и взглянул на Лиз.

— Садитесь на телефон и звоните Олимпии, в другие агентства и узнайте, есть ли у них кто-то, кто нам нужен.

— Да, сэр! — с деланной готовностью ответила Лиз, явно давая понять, что подчиняется не ему, а Эдвине, но все же направилась к двери.

— Подожди, Лиз, — окликнула ее Эдвина и, подбоченясь, вновь обратилась к собравшимся. — Господа, мне кажется, я уже нашла то, что нам нужно, так что звонить нет необходимости.

— Кто это? — тут же поинтересовался энергичный пресс-агент Билл Питерс. — Ее уже знают? Или нам надо действовать по полной программе.

— О, все должно быть от начала и до конца, это наверняка, — ответила она неопределенно. — А кто — вы сейчас увидите. Достаточно сказать, что все это время она была у нас буквально под носом, — и, загадочно улыбнувшись, закончила: — А теперь, господа, позвольте, так сказать, достать кролика из шляпы.

Мужчины молча смотрели, как, сняв трубку, она набрала номер.

— Вэл, ко мне уже пришли?.. Хорошо. Направьте ее прямо в офис.

— Все нетерпеливо смотрели на дверь. Эдвина знала, что разожгла интерес, иначе они бы так не ждали. Тем лучше. Что ж, разочарованы они не будут, это точно. — Она вот-вот войдет.

Через секунду в дверь постучали.

— Войдите, — крикнула Эдвина. Дверь распахнулась, и в комнату влетела запыхавшаяся Аллилуйя.

— Ma! Ну что, все в порядке? А то прихожу из школы, а Руби велит мне прямиком дуть к тебе в оф… — Тут она резко замолчала, увидев, что все сидящие в комнате пристально разглядывают ее, как группа антропологов — только что открытую особь. — Ой! — И она смущенно втянула голову в плечи.

На какое-то мгновение все буквально застыли, как будто в прямом смысле увидели ее впервые. На ней была водолазка „Кит Хэринг", очень короткая мини с обтрепанным подолом, тигровой раскраски лосины и безрукавка — укороченный вариант ее любимой мотоциклетной куртки. Покрашенные в три цвета, как у панков, волосы торчали пиками, а на шее, запястьях и в ушах было огромное количество стеклянной бижутерии — воплощенная мечта изготовителя такого товара.

— Извините, вообще-то я не хотела мешать. Давай, мам, продолжай. Я подожду в коридоре. Потом увидимся! — И, выдув из жвачки огромный розовый пузырь, Аллилуйя повернулась и исчезла за дверью так же молниеносно, как и появилась.

— Ал! Не так быстро. Вернись, пожалуйста. Аллилуйя нерешительно просунула голову в дверь.

— Серьезно? Да ничего, я подожду.

— Серьезно, — ответила Эдвина с улыбкой Моны Лизы. Аллилуйя знала, что такая улыбка может означать либо самое лучшее, либо самое худшее.

— Да будь я… — тихо простонал Джек Петроун. — Это она! Это действительно она! — В голосе его звучало неподдельное изумление. — Как манна небесная!

— С ума сойти, Эдс, — вмешался Лео Флад. — Вы так вели себя, словно собирались продемонстрировать нам самое последнее достижение со времен открытия лазерной технологии, и показываете свою дочь!

— Лео, но Ал и есть последнее достижение со времен лазерной технологии, сам дух сегодняшних тинэйджеров в погоне за модой.