Плохиш

Она смогла только кивнуть. И еще раз, и еще, надеясь, что это будет достаточно, чтобы убедить своего большого парня в своей более, чем дикой вере в его способность еще раз запустить ее к звездам.

— Тогда – замри.

Да он издевается?!

Влада собиралась возмутиться, но в эту минуту он осторожно проник в нее пальцем, поглаживая внутри, словно какое-то несметное сокровище. А потом прибавил второй, осторожно расширяя для себя.

— Блядь, принцесса, ты охренительно тугая. Черт, я сдохну, если не трахну тебя.

Она застонала, пошарила руками в поисках опоры, но нашла лишь простынь, которую жадно скомкала в кулаках.

— Нет, принцесса, так не пойдет.

И прежде, чем она поняла, что происходит, взял ее за запястья, уверенно и крепко прижимая их над головой. Настоящий замок, и для этого ему понадобилось всего одна ладонь.

Второй рукой взял себя за основание члена и осторожно погладил ее между ног, по влажным складкам. В тишине Влада слышала, как тяжело дышит Стас, словно происходящее было чем-то вроде разминирования: одно неверное движение – и их обоих разорвет от слишком долгого ожидания.

— Я соскучился по тебе, - пробормотал он, медленно погружая в нее член.

Слишком медленно. Как пытка, в которой она была готова отдаться на милость палачу.

Влада инстинктивно потянулась бедрами ему навстречу, и Стас тут же твердо схватил ее за бедро свободной рукой, буквально вдавил в матрас. Второй продолжал удерживать ее руки над головой. Еще немного вперед, плавно, бережно, заставляя тело Влады натягиваться до предела, до невероятной остроты, как будто она была струной, которую Стас испытывал на прочность.

Казалось, она просто тронется умом, пока он, наконец, погрузиться в нее полностью. И лишь почувствовав, что Стас уже прижался к ней низом живота. Поняла, почему он был прав. Вспомнила, что с ним и раньше было не просто. Он как будто разделил ее надвое, заполнил всю целиком.

— Такая узкая. – Он смотрел на нее сверху вниз, жмурясь от малейшего движения. – Идеальная для меня.

И как он еще может разговаривать? Влада была способна разве что стонать, выкручиваться в непроизвольной попытке высвободить руки, вцепиться ногтями ему в плечи, расцарапать спину... Но все, что он позволил – завести одну ногу ему на талию.

Так же неторопливо, Стас двинулся назад, почти вышел. Влада всхлипнула, заныла под ним – и он, словно окончательно озверев, толкнулся обратно. Всей длинной, до самого конца.

— Ох! – Влада задохнулась от этого рывка, прикусила губы. – Не останавливайся, пожалуйста.

Вместо ответа он повторил тот же фокус: почти вышел – и снова, почти грубо, почти жестко вколотил себя ей между ног. Проник в нее до самого основания, глубже, чем она вообще могла вообразить.

― Хочу трахать тебя, пока не попросишь пощады, ― как-то почти зло озвучил он свои намерения.

И еще один толчок, сильнее и жестче, заставляя ее трепетать под ним, снова доказывая, как сильно он был прав. Он словно знал ее лучше, чем Влада сама себя знала.

— Еще, еще, господи, прошу тебя... - Она дернулась, попыталась освободить руки, но он не позволил. Эта вынужденная покорность хлестко била по обнаженной мокрой коже, уничтожая и воскрешая.

— Хочешь глубже, принцесса? – На этот раз он в самом деле оскалился, и задвинул бедра так глубоко, что она разорвала тишину спальни криком. – Обожаю, блядь, когда ты кричишь от того, что я тебя трахаю. Давай, моя принцесса, еще.

Новый удар бедрами, влажный жутко пошлый и развратный шлепок, удар по бедрам.

Она буквально раскалывалась на кусочки с каждым глубоким вторжением, чувствуя, что это еще не все, что он продвигается дальше, погружается еще сильнее, посылая вниз живота безумные толчки сладкой боли. Ее тело податливо отвечало на каждый удар, желая получить его всего.

Своего мужчину.

― Выдержишь, принцесса? ― Стас приостановился, потянул за бедро, буквально натягивая на себя.

― Да... да...

Он словно этого и ждал, увидел импульс, маячок. Зарычал, теряя самообладание. Буквально скомкал ее бедро в железной хватке, вводя член настолько жестко, что Влада просто разлетелась на крохотные осколки. Это блаженство, это пытка сладкой болью. Это больше, чем нирвана.

Стас жестко больше не сдерживался, беря ее по праву собственника: жестко, глубоко, жадно, словно и сам хотел пропасть в ее теле. В сумасшедшем беспощадном ритме задвигая бедра и грубо ругаясь сквозь зубы.

Влада раскрылась для него – вся без остатка, не думая о приличиях, о стыде. Хотелось только одного: этого мужчину всегда и везде, а прямо сейчас – у себя между ног, так долго и горячо, как только можно. Она могла бесконечно смаковать вкус его власти над ее телом, но уже и так стояла слишком близко к краю.

— Кончи для меня, принцесса, - приказал он. Ударил голодным требовательным взглядом. – Блядь, блядь, блядь...

Его грубые слова растеклись по венам, опалили между ног, подавляя почти физическую боль от желания, наконец, сгореть без остатка.

Искры вспыхивают в вакууме вокруг них, на скорости света врезаются в тело, проникают под кожу и каждая вспышка похожа на взрыв Сверхновой.