Плохиш для Апельсинки

— Да. Так что ты скажешь? Почему ты мне раньше этого не говорила? И вообще, для кого ты так нарядилась? — переменил Артём тему разговора, — помню, когда мы встречались, ты носила более скромные платья.

— Так на какой вопрос ответить? — не понимала я его.

Мое сердце начинало тревожно биться о грудь в странном предчувствии. Я вдруг явно ощутила, как изменилось настроение Артёма. Даже воздух стал какой-то густой и тягучий.

— Ну, так что? — Тёма подошел вплотную ко мне и шепнул, — что ты на это скажешь?

Для кого нарядилась? Ох. Этот хлопковый сарафан белого цвета с красными маками, и правда, был не в моем стиле. На тонких бретелях он сверху обтягивал мою фигуру, а к низу раскрывался солнцем. Приобрела я его вместе с девочками. Незадолго до отъезда в лагерь, мы прогуливались по магазинам. Аня нашла его и буквально заставила меня его померить, а потом когда он мне подошел, и купить.

И что сказать про секрет? Я отлично понимала, в какой момент подруги рассказали ему этот нюанс. Когда он помог им донести Максимку до скорой помощи. В тот день Варя мне все уши прожужала, что мне стоит с ним встретиться и поговорить. Он ей помог, и в ее глазах он преобразился в лучшую сторону. Несомненно, она не оправдывала то, что он так поступил со мной, но всякий раз напоминала мне, что в душе он добрый человек.



— Что скажешь? — заметив мое замешательство, повторил Тёма охрипшим голосом.

Я стояла неподвижно и жадно вдыхала воздух, в котором теперь остро ощущался мужской, такой знакомый запах.

— Решила слегка изменить стиль в одежде, — наконец ответила я неуверенным голосом.

— Ммм.… А секрет?

— Ну… Я хотела рассказать, а потом.… Потом ты и сам знаешь.

— Лера…

— М?

— Лер, посмотри на меня.

— Не буду, — резковато ответила я.

Артём слегка развернул меня к себе, и теперь мы стояли почти вплотную. Моя грудь касалась его тела, и я понимала, что начинаю сходить с ума вместе с ним.

Мне нужно было бежать! Мчаться со скоростью света от него и спрятаться в своем доме. Но я была не в состоянии сделать даже шаг в сторону. Он словно приковал меня.

— Посмотри на меня, прошу.

Я подняла голову и заглянула в его глаза. В них отражались звезды. Тревожный пульс бил тревогу и сообщал, что это не сулило мне ничем хорошим. Но я покорно продолжала стоять на месте.

— Моя Апельсинка, — прошептал он и, крепко прижав к себе, накрыл мои губы в требовательном поцелуе.

Я растерялась и поддалась этому вторжению. Я проиграла. Уступила своему дикому юному чувству. Удивительно мягкие и такие горячие губы жадно ласкали меня. Теплые большие ладони гладили спину и сминали тонкий хлопок платья. Я растаяла, обмякла в его руках и сама одной рукой обняла его за шею, потянулась к самому любимому человеку на свете. В другой руке я все еще держала, ненужную в этот момент, чашку. Артём, не отрываясь от меня, отнял эту кружку и со стуком поставил прямо на деревянные перекладины.

Теперь свободные руки я сцепила у него на шее, разрешая себя целовать. Стало невыносимо жарко и захотелось снять с себя одежду, чтобы хоть немного охладить пыл. Я не была в бреду, я понимала, ЧТО между нами сейчас происходило. И так же четко, как ощущала его губы на моих, я знала, что это ничего не изменит. Мне просто хотелось хоть на минуту все забыть и как будто отмотать назад пленку. Прямо сейчас почувствовать его дыхание и жаркие объятья. И на мгновение представить, что все, что между нами произошло, был лишь кошмарный сон. Мне бы хотелось верить, что одним поцелуем можно решить все проблемы, но все было не так просто. Во мне шел поединок двух непримиримых чувств: ненависти и любви. И я устала от этой борьбы. Наверное, поэтому я ответила на поцелуй. Чтобы на секунду расслабится и принять одну из сторон.

— Как же я скучал, — сказал негромко Тёма, отрываясь от моих губ и переставая мучить нас обоих.

Он провел пальцами по моей шее, ключице и хотел спуститься еще ниже, но я перехватила его руку.

— Тём, не надо, — дыхание все еще было сбивчивым, а мысли на грани безумия. Но то, что он хотел сейчас, было уже слишком.

— Но, почему? — искренне удивился он.

— Ты же знаешь, что ничего уже не изменить, — попыталась мягче ответить я.

— Но… — пытался возразить он.

— Один поцелуй ничего не решит, — перебила я его, — ты должен это понимать.

— Я ни черта не понимаю, — ругнулся он и безвольно опустил свои руки.

— Тём, прости… За поцелуй… Я не хотела.

— Вообще-то это я тебя поцеловал.

— А я ответила.… В любом случае, этого больше не повториться. Извини. Нам наверно пора возвращаться. Завтра будет трудный день.

Артём долго, очень долго, изучающе смотрел на меня, а я просто ожидала, что сейчас будет новая порция вопросов, ответов, и мы снова упремся в тупик. Но он удивил меня. Сказав твердое: «Пошли», он первый пошел в сторону корпусов.