Плюсик в карму

Лавэ не вмешивался, наблюдал, как иномирянка станет выходить из положения. Ждал, что она кинется к нему за помощью, ан нет. Сброшенную иголку нашла и трет ее зачем-то о шершавый камень пола. Посмотрела сквозь прищур на результат, потерла еще и подступилась к бивню. 

– Не дергайся только, – попросила она зверюгу. – Если будет больно – скажи, ладно? – И принялась осторожно соскабливать загустевший яд в чистейший носовой платочек, извлеченный из потайного кармана. Трубочка со скошенным, как у иглы для инъекций, кончиком оказалась вполне эффективной, Раим оценил придумку. – Да не могу я посильнее, – пробормотала она себе под нос, – эта штука гнется. Я потом деревянной палочкой тебе почешу, у меня дома есть. Хороший Свапик.

Безымянные самцы дружно затарахтели – им тоже почесать. Сначала вожаку, а потом им.

Раим стоял и млел от удовольствия своего напарника. И немножко сердился. На себя и на него. На себя за то, что опять подзабыл про эту особенность Свапа – быстро густеющую смазку на бивне. И на Свапа – мог бы и дать понять, а не мучиться. Правда, наездник бы специальным инструментом не заморачивался, всегда обходился ножом-засапожником.

– Тёть Оль, – нарушил идиллию Пашка, – ты еще хотела дерево поискать. Ну то, которым малышка поранилась. 

– У малышки и спроси, – отшутилась сосредоточенная Ольга. Работать неудобным инструментом, да в наклонку, да боясь коснуться ядовитой смазки голой рукой – тот еще эквилибр. Пашка к предложению отнесся серьезно и уставился на щену. Тыря не подвела.

– Это было в ее кормушке. В корме. – Озадаченность в голосе парня могла относиться ко всему сразу: и к тому, что щена поняла его вопрос, и к четкой картинке, полученной в ответ, и к мимолетной обиде малышки, которая вспомнила о былой боли.

Лавэ встрепенулся: он тоже поймал образ корма, в котором никак не было места щепкам. А они там были, сомневаться не приходилось – нгурулы не способны врать.

Кормушки и поилки были по другую сторону вольеров. С этой стороны входа в вольер нет, только обзорная решетка. Обходить – крюк в три сотни шагов. И себя, уставшего, жалко, и времени. Гостей тоже придется туда вести – эти не отступятся. Сам бы лавэ просто шагнул через подпространство, но пассажиров он не потянет, не тот уровень дара. Кажется, парень таки узнает один из способов езды на нгуруле. Свап не против покрасоваться. Только нужно защитную магию отключить. Нгурул бы выдержал, скорее всего, а вот люди... Лавэ тронул на браслете нужный камень-артефакт.

Перчатки у наездника всегда с собой. Одну парню, вторую апате. Ничего, расстояние с плевок, удержатся. Пашка перспективой магической переброски проникся с ходу и сомнений не испытывал – доверял. И от этого доверия у Раима стеснило под сердцем. Свап просочился сквозь прутья и встопорщил особо длинные иглы на загривке – наслаждался изумлением двуногих.

Убедить Ольгу ухватиться как следует за пару иголок оказалось непросто – она, видите ли, боялась сделать Свапу больно. Ей же неприятно, если за волосы… 

– Тёть Оль! Над тобой уже нгурулы ржут! – Пашка, подавая пример, ухватил в горсть сразу три иголки. Сказано хватать и не выпускать – значит, не выпускать. Исполнительный паренек.

Конечно, они не были готовы к произошедшему. Никто не предупредил закрыть глаза. Никто не предупредил о коротком, как удар сердца, ледяном небытии. Никто не предупредил о секундной перегрузке, как на скоростном аттракционе.

Ольга не сразу осознала, что ее переместило через все шесть метров вольера и сквозь две железные решетки. Причем Свап опять был вне вольера и, кажется, ждал похвалы. Именно от нее ждал. «В следующий раз похвалю. Если выживу».

– Куцаг свит яльба! – По злой экспрессии высказывания было понятно, что начальство выдало особо грубое ругательство, и переживать стресс от первого осознанного пространственного перехода сразу стало неинтересно. Подражая начальству, Ольга прихватила из поддона горсть сухого корма. Или почти сухого. 

Бе-е-е. 

Хорошо, хоть в перчатке, пусть и случайно. Это были толстые белесые гусеницы, здорово смахивающие на личинок майского жука. Неподвижные, слава богу. Было еще что-то зеленое, похожее на рубленые побеги спаржи, Ольге было уже не до того – Пашка сунул ей под нос горсть щепочек. М-да. Едва ли древесина входит в рацион нгурулов и уж точно не является предпочитаемой пищей. Плотоядность зверей очевидна любому. В геноме их предков явно отметились ежи или дикобразы, отсюда и меню. Личинки – понятно. Легкий протеин. Зелень – допустимо. А целлюлоза зачем? Щепки цветом очень походили на дубовые.

– Низачем, – ответил на незаданный вопрос лавэ. – Вместо сушеного мяса насыпали. Вообще-то, нам повезло. Но проверить нужно. Возьметесь?