Плюшевая голова

Я люблю свою комнату. Это место, где я могу закрыться от всех и всего. Я бываю раздражительным, и в такие дни будет лучше, если меня не станут беспокоить. Хорошо, что я могу просто закрыться в своей комнате и включить музыку. Я лежу, смотрю в потолок, слушаю песни – некоторые из них спокойные, другие агрессивные, на грани срыва. И мне совсем не скучно, я могу провести так час или два. Это очень разгружает голову.

В последнее время я нервный, сплю беспокойно, просыпаюсь по ночам. Похоже, то, что я увидел на кладбище, потрясло меня сильнее, чем я думал. Об умерших подростках написали В ГАЗЕТЕ^{(Знать бы название газеты. Нужно найти этот выпуск!)}. Я случайно увидел эту короткую заметку. Там говорилось, что две девочки и три мальчика умерли от сердечной недостаточности. Этот случай в газете назвали «трагическим совпадением».

Мне это кажется странным. И, конечно же, я волнуюсь, вдруг и у меня внезапно остановится сердце. Хотя лучше бы мне оставаться спокойным, а не расшатывать нервы. Иначе получается замкнутый круг.

Хорошо, что мне помогают уединение и музыка.

12 июня 2004 года

Я ПОКА НИКОМУ НЕ РАССКАЗЫВАЛ О ТОМ, ЧТО ВЛЮБИЛСЯ. Хотел сегодня поделиться этим с друзьями, но Колян меня взбесил, когда мы заговорили о музыке. Я, он и Дрей катались на велосипедах, доехали до леса и обратно. Колян говорил о своих музыкальных интересах и советовал, что послушать. Я лишь сказал, что мне нравится совсем другая музыка, а он подъехал ко мне поближе, чтобы Дрей не услышал, и сказал:

– Вообще-то твою Аврил Лавин никто не слушает.

Идиот! Какая мне разница, слушает её кто-нибудь или нет. Главное, что нравится мне. И мне даже приятно оттого, что я слушаю не самую популярную певицу, ведь я знаю, что это мой выбор. Мне нравится эта музыка не потому, что она нравится всем, а потому, что она совпадает с моими чувствами.

15 июня 2004 года

Теперь я знаю, что Света в экологической бригаде. Каждое утро в половине девятого она выходит из дома в синей спецовке. Я больше не сплю до одиннадцати утра, а встаю пораньше, чтобы увидеть её. А ведь я тоже в конце лета хотел устроиться в бригаду, чтобы заработать себе на телефон, но мне не хватило места. Там ребята работают всего по четыре часа в день, убирают мусор в лесах. Не повезло мне. Я бы мог уже познакомиться со Светой. Возможно, мы бы понравились друг другу.

Далее неразбочиво

…

16 июня 2000 года

17 июня 2004 года

В последнее время я постоянно жалею об упущенных возможностях. Думаю о мелочах, которые повлияли на исход событий. После того дня всё пошло наперекосяк. МНЕ СНЯТСЯ КОШМАРЫ. Сегодня приснилось, что я иду на похороны того мальчишки из гимназии. Мне поручили нести его портрет, а я всё думал, почему иду прощаться с человеком, с которым не знаком. Я стоял среди плачущих родственников, а потом развернул портрет к себе и посмотрел. Мальчик смотрел на меня с фотографии и выглядел очень страшно, будто его сфотографировали, когда он уже был мёртв – бледное лицо, расплывшиеся глаза, как у слепого. И он зловеще улыбался синеватыми губами. Я бросил портрет на землю, и все вокруг начали шипеть на меня:

– Ты что? Подбери! Прояви уважение!

Я не мог найти в себе силы, чтобы снова взять фотографию в руки.

Я ещё никогда так не радовался звонку будильника. Меня и днём преследуют навязчивые мысли. Я думаю о кладбище и представляю людей под землёй. От этих мыслей я вздрагиваю. Хочу попросить родителей, чтобы мне купили успокоительное, а то нервы ни к чёрту.

18 июня 2004 года

Теперь я ещё больше опасаюсь, что мой дневник найдут. Я схожу с ума. Мне бы не стоило писать о том, что произошло, но этот дневник – единственный, с кем я могу поделиться своей страшной тайной. У меня был приступ лунатизма. И ладно бы я не сделал ничего плохого, но я сделал…

Вчера я проснулся ГЛУБОКОЙ НОЧЬЮ. В голове была только одна мысль: «Где лопата?» Я встал и оделся. Это не моё решение, я всё делал автоматически, будто мной кто-то управлял. Стараясь не шуметь, я пошёл на балкон и отыскал садовую лопату. Я был спокоен и расчётлив, решал, как мне добираться: пешком или на велосипеде. И подумал, что если возьму велосипед, то точно всех разбужу, а ещё потрачу много времени, чтобы приладить к раме лопату. У меня не было сомнений, ничего лишнего в голове, я думал только о цели, и было не важно, откуда взялся этот ужасный замысел. И тогда он не казался мне ужасным.

Я шёл на кладбище. Не знаю, каким путём добирался, помню только, как увидел лес и понял, что я уже близко. Помню обрывками, как шёл между оградами, искал ту могилу, где похоронили мальчика.