Плюс один стул

– Мне черное очень к лицу было, – хвасталась Евдокия Степановна.

Только замуж она идти отказывалась, давая всем женихам от ворот поворот.

– Все они одинаковые. Хочу для себя жить. Когда захочу – встану, когда захочу – поем. И спать одна я очень люблю. Как мой-то умер, царствие ему небесное, так я на кровати развалилась, как королевна, на двух подушках, и так выспалась! И никто меня не донимал! Не, мне мужик под боком не нужен. Пусть приходит и уходит. Хватит, наелась я по горлышко! Мне есть за кем горшки таскать – вон, Петька.

Роза Герасимовна тяжело вздыхала и соглашалась со сватьей. Ей тоже после смерти мужа стало легче дышать. И в одиночестве она находила «определенную прелесть». И действительно представить себе рядом другого мужчину она не могла, поэтому и «варианты» не попадались.

Так что Петя стал для них единственным мужчиной, которого они любили, о котором хотели заботиться и с которым были согласны жить под одной крышей.

* * *

По поводу несостоявшегося знакомства с родителями больше всего возмущалась тетя Люба. Петя пришел домой с работы и только спустя час понял, что в квартире непривычно тихо. Слишком тихо. Ксюша сидела в комнате, уставившись в компьютер, и на его приход никак не отреагировала.

– Что случилось? – спросил Петя уже после того, как поужинал – еду ему молча поставила на стол Елена Ивановна – и принял душ, отодвинув развешанные на вешалке одинаково белые, как паруса яхты, трусы тети Любы.

– Ничего, – буркнула Ксюша.

Петя решил не допытываться. Но Ксюша сама повернулась к нему и зашептала.

Выяснилось, что в доме разразился настоящий скандал. Все друг с другом переругались, и теперь никто не разговаривает. А все потому, что у Пети такая странная семья, и непонятно, что с этим делать.

– Почему странная? – все еще не мог добраться до сути Петя.

– Потому что тетя Люба сказала, что, по правилам, родители жениха должны приехать в дом к родителям невесты. Мы же это уже обсуждали! И ты согласился! – начала объяснять Ксюша, как будто Петя был идиотом, не понимающим очевидных вещей, которые известны буквально всем, кроме него. Да к тому же страдающим амнезией.

– Ну? – поддержал разговор Петя.

– Что – ну? – возмутилась Ксюша. – Я сказала тете Любе, что это невозможно. А она не понимает, почему невозможно. Я, кстати, тоже.

– У отца дела, бабе Дусе тяжело ходить, – в сотый раз объяснил Петя.

– Ради такого случая можно отменить дела и выйти из дома, – заявила Ксюша тоном тети Любы и с ее же интонацией.

Петя пожал плечами, решив не спорить.

– Но ведь никто не требует сидеть долго. Можно просто попить чаю. Ради приличия, – продолжала Ксюша, которая вдруг стала похожа на тетю Любу даже внешне. – А мама сказала, что готова приехать к бабе Дусе в деревню. Можно же было все устроить!

Петя молчал.

– Да, и нужно все-таки знать, сколько гостей будет с твоей стороны. И тетя Люба сказала, что в белом и красном приходить нельзя – плохая примета. Так что если твой Сашка заявится не один, а с очередной проституткой, то так ему и передай.

Ксюша продолжала говорить, перечисляя запреты, приметы, традиции и прочие условности.

– Так плюс один стул или плюс два стула? – спрашивала она. – И как нам рассадить гостей – молодежь и взрослых отдельно или вместе? Ты меня хоть слышишь? Между прочим, мы так и не определились с конкурсами. И с фотосъемкой. Еще нужно купить сувениры для гостей – будем вручать победителям конкурсов. И шарики – мне кажется, шарики нужны обязательно, только не знаю, что лучше – гирлянду или сердечки?

– Чай давно остыл! – крикнула из кухни тетя Люба, которая обычно любила «чаевничать» с Петей. К чаю она пекла шарлотку или торт «зебра», отрезая Пете щедрый кусок. Садилась сама напротив и подбирала крошки с тарелки, на которой лежал торт. Слюнявила палец и проводила им по дну тарелки или тыкала, собирая остатки. Не потому, что ей было жаль крошек, а потому, что она так «худела» к свадьбе. Петя замечал, что съеденные крошки и отвалившиеся кусочки или просто неровные края, которые тоже подъедала тетя Люба, составляли полноценный кусок пирога. Сейчас же он пил чай в одиночестве и без пирога – тетя Люба, видимо, в знак протеста не стала печь. Он решил тоже обидеться. В конце концов, Сашка – ближайший друг, а уж с кем он придет – его дело. И совсем не обязательно с проституткой! Да, на проститутку Петя особенно обиделся. И кто придумал эти традиции? Ну, не сейчас, так потом познакомятся – какая разница? Зачем из этого делать проблему?

Петя пил чай в одиночестве и опять вспоминал бабу Розу. Что касается присутствия за столом, в этом тетя Люба была, как ни странно, очень похожа на Розу Герасимовну. Если тетя Люба звала к чаю или говорила, что обед на столе, то выходить из комнаты нужно было незамедлительно. Особенно доставалось Елене Ивановне, которая как раз в тот момент, когда ее сестра звала к столу, находила массу неотложных дел – шла мыть руки или в туалет, срочно звонить, выносить мусор или даже менять полотенца в ванной.