Хоть я и наслаждался пребыванием с её семьёй, я ненавидел слышать, как её мама и бабушка спрашивают о планах Кимбры на будущее. Мне были неприятны шутки и оскорбления её брата. Всё это пробудило к жизни моего внутреннего защитника, о существовании которого я и не догадывался. Когда они в очередной раз выдавали что-то подобное, всё, что мне хотелось, это обернуть руки вокруг неё и забрать отсюда.
Мы остановились при входе в спальню. Легкий ветерок, дувший из открытого окна, развевал розовые занавески. За окном ночной воздух был наполнен звуками, так не похожими на звуки города. Никакого рокота двигателей или гудения клаксонов, только тихое жужжание насекомых — сверчков и цикад — а также время от времени кваканье лягушки или крик совы.
— Бьюсь об заклад, ты не привык к такому, — сказала она с оттенком грусти в голосе, который мне мгновенно не понравился.
Я шагнул ближе и обернул вокруг неё руки.
— Привык к чему? Розовой кровати с балдахином? Ты можешь этого и не знать, поскольку я был таким отвратительным парнем последние пять месяцев, но мне нравится розовый. У меня в пентхаусе есть розовая кровать с балдахином. — Я повернулся к окну. — И розовые занавески. На самом деле, розовый всегда был одним из моих любимых цветов.
Кимбра удивлённо распахнула глаза.
— Нет, не может быть.
— Откуда ты знаешь? Ты прокралась в мой дом?
— Ты говорил, что твой любимый цвет — голубой.
Я нежно погладил её щёку и заглянул в глубину её глаз.
— Это теперь.
Её щёки окрасились румянцем, а на лице появилось смешное выражение.
— Я имела в виду не комнату. Хотя сомневаюсь, что ты представлял, как проводишь выходные, будто вернувшись в девяностые. — Она окинула взглядом постеры с мальчуковыми группами, которые всё ещё украшали стены её комнаты. — Я имела в виду их. Они все говорят, постоянно, непрерывно.
Я наклонил голову.
— Они мне понравились, за исключением того, что они тебя расстраивают.
Её улыбка увяла.
— Нет. Они хотят как лучше.
— Даже Кевин?
— Так мы общаемся. Я называю его тупицей, а он меня — ведьмой. Мы это любя.
Я обвёл кончиком пальца её подбородок.
— Он просто завидует.
Кимбра вздохнула, отошла от меня и села на край кровати.
— Едва ли. Никто здесь мне не завидует. Они все думают, что я сошла с ума. Каждый из них проживает свою совершенную жизнь. Жизнь в браке. Жизнь, которая уже включает или будет включать детей или собак.