Плюс один

Дункан кивнул и пошёл дальше, старательно держась подальше от колючей угрозы и осматривая землю так тщательно, будто я сказала ему, что тут мины, а не сорняки.

Через кроны деревьев до земли лучами доходило солнце. Когда мы приблизились к озеру, то прошли через полосу яркого света, только чтобы вновь войти под тускло освещённую сень листвы. Внезапно деревья закончились, и ровный луг, освещённый солнечным светом, остался единственным, что отделяло нас от озера. Утренний туман уже практически полностью рассеялся, выжженный солнцем, и небо окрасилось в изумительный оттенок голубого.

Рука об руку мы дошли до кромки воды.

Я указала на гигантское дерево на берегу.

— Вот здесь мы вешали тарзанку.

— Что с ней случилось?

— Может, сгнила.

— Очень плохо. Я собирался подбить тебя сделать это снова.

— Подбить меня? — спросила я. — Да вода около десяти градусов.

Глаза Дункана округлились.

— Ну, вот и накрылась мысль о купании.

— Боишься холодной воды?

— Нет. Я имел в виду кое-что другое... ну, ты же знаешь, что происходит в холодной воде?

Я рассмеялась.

— Думаю, даже немного сморщенный, ты всё ещё будешь впечатляющим.

— Впечатляющий, — сказал он, поиграв бровями. — Это намного лучше, чем то, как меня называли раньше.

Мы оба скинули шлёпки и по щиколотку зашли в холодную воду. Дно было мягким, и наши ноги зарылись в илистый песок.

Выражение лица Дункана было бесценным, когда мы сделали шаг, а потом другой на мелководье.

— Ну как? — спросила я.

— Думаю, твоя семья могла бы построить тебе бассейн.

— Ох, но так гораздо веселее.

Наше внимание привлекло движение в воде.

— Это рыба?

Я кивнула и расхохоталась.

— Ты такой городской мальчик.

Своим замечанием я заработала брызги, от которых моя майка и шорты покрылись пятнами холодной воды.

Чуть позже, когда мы сидели на берегу, Дункан поднялся. Не успела я спросить, куда это он идёт, как он нагнулся. Когда он развернулся обратно ко мне, в руках у него было полдюжины или около того ярких жёлтых маргариток. Эти цветы в изобилии росли на лугу, формируя золотые озёра в море высокой зелёной травы.

— Это тебе, — сказал он и передал их мне, поцеловав при этом в щёку.

Я потянулась за цветами.

— Так много?

— Так много всего произошло впервые. Моя первая прогулка с тобой в лесу, мой первый визит на озеро твоего детства, — он рассмеялся. — Первая бешеная пресноводная рыба, которую я увидел.

— Бешеная?

Он кивнул.

— Разве ты не видела? Она выскочила прямо из воды. Нам повезло, что мы унесли ноги. Бывал я на глубоководных судах, которые спасовали бы перед такой опасной рыбой.

Покачав головой, я покрутила стебли цветов между пальцев и напомнила себе, что мы всего лишь притворяемся.

— Спасибо, что спас меня от бешеной рыбы. А, и за цветы.

— Нет... Спасибо тебе, что показала мне это место. Мне нравится узнавать тебя.

Я легла на траву и стала смотреть на небо. Внезапно обзор мне заблокировали склонившиеся надо мной широкие плечи и сексуальная улыбка.

— Ты не должен это делать, — сказала я. — Все эти милые вещи.

— Ты права. Не должен. — Дункан потянулся к моему подбородку и приблизился к губам. Когда мы практически соприкоснулись носами, он продолжил,

— И вот этого я тоже делать не должен... но хочу. — И соединил наши губы.

Его поцелуй был медленным и нежным. Одними легкими, как пёрышко прикосновениями он оттолкнул грусть нашего притворного спектакля и вернул меня в фантазию. Я захныкала, поднимаясь, прижимаясь, желая большего, нуждаясь в ощущении его кожи рядом с моей. Жар возрос, когда он усилил давление. У него был вкус кофе с намёком на бекон. А когда его язык закружил в поисках входа, я решила перестать беспокоиться о том, что будет, когда мы вернёмся в Нью-Йорк, и наслаждаться тем, что само шло ко мне в руки.

Мои пальцы запутались в его густых тёмных волосах, когда я притянула его ближе.

Он сел и огляделся.

— Бинокль твоей бабушки добьёт до сюда?

— Нет, — хихикнула я, — но раз уж ты знал, что это произойдёт, стоило захватить ту коробку, которую мы купили в магазине и оставили в моей комнате.

Я наблюдала, как он, раздумывая, сжал губы, и взгляд его изумрудных глаз медленно прошёлся по мне от макушки до пяток. Будто луч лазера его взгляд воспламенял мою кожу. Становилось всё горячее, тепло солнечных лучей за миллисекунды переросло в жар раскалённых докрасна углей. Наконец, он произнёс, — Тогда дай мне на тебя посмотреть.

— Ты и так меня видишь. Я прямо здесь.

— Кимбра.

То, как он произнёс моё имя — перекатив его на языке, низким командным голосом — заставило болезненно напрячься мои внутренности.

— Дункан?

Он потянулся к подолу моей майки и поднял его. Я не возражала; более того, я села и позволила ему избавиться от этой вещицы, а затем и от топа под ней.

— Чёртово совершенство, — оценил он и склонил голову к моей груди.

Я ахнула, когда он подразнил мой сосок, отправив разряды электричества прямо к моей киске.

Я оттолкнула его.

— Не так.

Его глаза вопросительно распахнулись.

— Не так, что мой верх слетел, а твой остался на месте. Раздевайтесь, мистер Уиллис.

Ехидная ухмылка расплылась на его лице.