Плюс ещё одна проблема (СИ)

Опаньки, а порталы-то открыты, Самаэль и другие не до конца побиты. Да с этим рогатым Самаэль, я, честно, ничего не говорила. вообще связываться опасно. Когда у него рога выросли? Видимо Боженька приступил к наказанию, мягко говоря. Момент - и нету в раю ни одного из повстанцев, а самый прекрасный серафим низвергнут в ад, или лучше сказать в Преисподнюю, младшим братом. А разрушения не хилые-то. Как восстанавливать будете? Кровью, потом и руками. Ручками-ручками, дамы и господа, осквернять сие место техникой непозволительно. Ведь она даже не вписывается в общий вид. Небеса сейчас похожи на руины огромного и древнего города. Вот оно - величие.

***

- Жить будет, - с улыбкой обрадовал Рафаил всех присутствующих, - Но я надеюсь никто, кроме вас, - он посмотрел на Лейам и Михаила, - не видел сего героизма? - я уже говорила, что такого никто не ожидал? Да? Ну и ладно. Пойду на пенсию, буду шарфики вязать. Я думала там все, как роботы, сразу же начнут восстанавливать всё, а Михаил взял и на отдых всех-всех отправил. Вот где теперь сие чудо? В прошлом, дамы и господа, в прошлом.

И тут они проснулись. Когда просыпается одна, с ней в туже секунду и вторая. А Лёлю разбудил хороший мальчик, который до сих пор зовёт её Адель, ибо про Лёлю не знает. Зачем так давить на живот? Маленький садист, по-другому сказать нельзя.

- Сегодня важный день! - громкий голос мальчика окончательно её разбудил. Она помнит, Уил. С тобой забудешь. Мало того, что сегодня Рождество, так и отмечать его семья Твайнинг будет на балу у самой королевы Виктории. Что, на самом деле, радовало Лёлю. Она всегда хотела посмотреть на эту королеву.

Прошлые два Рождества были самыми лучшими и, в тоже время, ужасными в жизни Адель. Зато Мари была довольна и веселилась от души. А у русой то рука сломана, ибо помогала шторы вешать, то простыла в городе. Кратко говоря, не везёт, и всё на этом.

А когда пришло приглашение от самой королевы, то она была готова умирать. Потому что танцевать она не умела, а сей факт без внимания оставить Омилия не смела. И вот к сегодняшнему дню она умеет танцевать вальс, весенний вальс, и что-то там ещё, что не запомнила. И сейчас она отправила Уила из комнаты далеко, сама не знает куда, а сама дождалась служанок, которые её разодели и заплели.

Королева - тварь! Захотела она, видите ли, чтобы все девушки были в красных или зелёных платьях, а в костюмах мужчин также что-нибудь зелёное или красное. Так что Лёля мирно и тихо всех проклинала. Слава Богу, что с волосами обращались аккуратно. Иначе бы узнали в этом доме силу русского мата.

Сейчас только двенадцать часов дня, а она уже готова. Точно! Нужно ведь время, чтобы доехать до дворца. Лондон, в принципе, недалеко. Но эта женщина изъявила желание, чтобы Твайнинги приехали раньше часа эдак на два. Лёля возмущаться не могла, посему лишь в мыслях громила всё поместье.

Подойдя к зеркалу, русая немного удивилась: такой няшей она никогда не была. Волосы крупными завитыми локонами красиво спадали на плечи и спину. Ничего сверх-помпезного в этой причёске не было. Голову украшал серебристый обруч с искусно вылитым из металла остролистом и маленькими шишками хмеля. Платье же было прекрасно! Ярко-красный корсет был вышит серебристой нитью, как узорами от мороза окно. Низ платья был пышным, опять же красным. Воздушная ткань делала Лёлю ещё более хрупкой, чем она была. Зелёный пояс с таким же зелёным маленьким бантом окончательно придавал ей вид человека, который уже готов праздновать Рождество. Заканчивали сей романтический образ изящные зелёные сапожки на небольших каблуках. Но, увы, из-за низа платья их было не видно. А поверх оголённых плеч была накинута прозрачная серебряная шаль.

- Вау, - Уильям был ошарашен сей красотой. Такую красивую Адель он видел впервые, - Ты, - он немного засмущался, - Великолепна, - русая мило улыбнулась.

- Спасибо, Уил, - она смутила его ещё больше. Потому что улыбка её была прекрасна, - Чего в дверях стоишь? Заходи, - она махнула рукой к себе, зазывая войти.

Уильям подбежал к ней и посмотрел в зеркало.

На нём был серебристый камзол, с позолоченными пуговицами. На ногах такие же по цвету сапожки с металлической набойкой на каблуках. Только шейный платок был зелёным с серебряным узором. Волосы же его были аккуратно зачёсаны назад.

Лёля видела, как он сосредоточено что-то обдумывал. Было неожиданно, когда он обнял её за низ платья, ибо маленький, ибо нефиг, и сказал:

- Твой первый танец на балу - мой, - правильнее будет сказать, что он протараторил. Всё, теперь он для неё тараторка. Уильям уткнулся в низ платья, пытаясь скрыть своё смущение. Русая громко засмеялась. Уил удивленно посмотрел на неё, а она легонько кивнула головой. Да, Уил, она согласна, только у неё крыша поехала.