— Так позвони ему по телефону и прозрачно намекни.
— У меня нет прямого номера Льва Михалыча. Могу только позвонить его секретарю.
— Этого вполне достаточно.
Толян отрицательно замотал головой:
— Он должен оценить то, что я сообщил такую важную вещь лично ему. Но самое главное в другом. Я уже тебе говорил, что он приглашал меня работать к себе. Ему, сказал Долинский, нужны честные и преданные люди, а кругом — одна сволота. Тогда я поделился с ним своей мечтой — стать кинооператором. И Лев Михалыч сказал, что это очень хорошо, потому что он покупает крупную киностудию и меня возьмет туда работать. А параллельно я буду учиться во ВГИКе — Долинский оплатит мое обучение. Поехали со мной, Игорек! Мне всегда одному очень тоскливо в дороге.
Я, конечно, совершенно не верил всей этой галиматье. То есть я не верил не Толяну, а благим помыслам олигарха Долинского. На хрена ему Толян в качестве кинооператора? Он — честный, смелый и исполнительный парень, что и оценил Долинский, а теперь хочет его использовать в каких-то своих темных делишках. Но я уже хорошо изучил своего приятеля: если что-то засело в его упрямой башке, то никакими аргументами это «что-то» из нее не выбьешь.
— А вдруг твой Долинский в Москве? — вздохнув, спросил я.
Справедливо расценив мой вопрос, как фактическую готовность ехать с ним в далекое поместье олигарха, по моим представлениям в неведомую глушь, Толян радостно схватился за мобильник. После короткого разговора с каким-то Андреем он сообщил:
— Долинский там, в своем особняке, и никуда уезжать не собирается. Поехали, Игорек!
— Но сегодня воскресенье, и мне завтра на работу: отгулы кончились, — сказал я и тут же вспомнил: какая на хрен теперь работа, ведь я же в розыске!
— Сегодня же к вечеру и вернемся, — поспешил ответить Толян. — Мне ведь тоже на работу.
— А как насчет оружия? Дорога не опасная? А то у меня с собой пушки нет. — Весь свой арсенал я хранил у Ольги и предпочитал без особой нужды пистолет с собой не брать.
— Нет, и слава богу. Мы же не на разбор едем, — и он укоризненно посмотрел на меня.
Сборы несколько подзатянулись, поскольку Толян собирался, как на свадьбу, — видимо, хотел произвести на олигарха солидное впечатление. В результате долгого перебора одежды — никогда не подозревал, что у моего приятеля столько шмоток, — он надел шикарную костюмную тройку, нацепил строгий галстук, и наконец мы на БМВ Толяна тронулись в дорогу.
Выяснилось, что путь в логово олигарха лежал по Дмитровскому шоссе. И, когда Толян, помедлив на одной из развилок, свернул куда-то в сторону, я легко догадался о его намерениях, но промолчал.
Часть Дмитровского автополигона оказалась оцеплена милицией. Стояло несколько машин скорой помощи, которые, впрочем, никуда не торопились. Видимо, тех, кто еще дышал, уже вывезли.
Остальные братки в услугах медиков не нуждались — полтора десятка тел лежало на довольно ограниченном пространстве, примерно, в два квадратных километра. Вокруг них, как в таких случаях обычно бывает, крутились люди в штатском и в милицейской форме.
Так и хотелось процитировать полузабытые строки из школьной программы по литературе: «О поле, поле! Кто тебя усеял мертвыми костями?..»
Но Толян взирал на эту мрачную картину молча, и на его глазах я заметил капли влаги.
Несколько камер с операторами и корреспондентами расположились неподалеку. Одна из телегрупп вела то ли прямой репортаж, то ли делала запись для своего канала. Во всяком случае, корреспондент что-то говорил в микрофон и смотрел при этом в камеру.
Я подошел к той телегруппе поближе.
— Как сообщили нам информированные источники, — бойко вещал молодой корреспондент, — органы внутренних дел имели оперативную информацию о предстоящей разборке двух криминальных группировок, но слишком поздно оказались на месте событий. По имеющимся данным, — тут репортер заглянул в бумажку, — в перестрелке участвовало более тридцати человек с обеих сторон. В результате шестнадцать человек убито, восемь ранено, пять из которых тяжело, и еще восемь задержано. Не исключено, что некоторые из участников этой кровавой разборки сумели скрыться. Но замначальника ГУВД Московской области полковник Свиридов считает, что задержать их удастся достаточно быстро, не более чем через два-три дня.
— Поехали отсюда, — глухо сказал подошедший ко мне Толян.
После часа езды, который мы в основном провели в молчании: мой друг пребывал в глубокой печали, а я не хотел травмировать его душу беззаботной болтовней, Толян объявил:
— Скоро резиденция Долинского. Перекусить бы надо.
— Неужели у олигарха пожрать чего-нибудь не найдется?
— Найдется, конечно. Но мы же напрашиваться не будем.
В его словах был резон, да и перекусить чего ни на есть действительно хотелось, и мы стали высматривать подходящую точку общепита.
Наконец у дороги мы заметили заведение, на котором красовалась надпись «Красный буйвол», и, когда Толян притормозил, почувствовали манящий аромат шашлыка.
Запах был столь аппетитен, что даже хмурый Толян заметно повеселел, и мы в предвкушении небольшой пирушки ввалилсь в «Красный буйвол».