Пляска одержимости

В последнее время в отделе было слишком много забот; в подполье, кажется, завелась новая крохотная фирма, торговавшая корпоративными секретами налево и направо, которую стоило бы изучить, ведь не дай бог какая-нибудь лишняя информация попадет не в те руки. Особенно с учетом, сколько сейчас у них было забот и проблем, все еще возникавших после инцидента в сотом, как теперь это называли аналитики. Поэтому это был знак для них, отдела внешней разведки — разнюхать, а потом, в случае возникновения опасности для корпорации, уничтожить. Как подозревала Никайдо, там сидел какой-то беглый техник одной неназваной корпы, который по памяти восстанавливал какие-то коды, с ним было еще пара добрых молодцев. О, она знала, что грядет. Добрые самаритяне никому не сдались в их городе, как кость в глотке, они лишь мешали корпорациям достигать монопольного величия там, где ни у кого не было власти. Иногда ведущих разработчиков просто похищали, чаще всего — убивали.

Если человек один раз предал, ему не было доверия.

А знания… все равно останутся. В крайнем случае можно снять их с мозга до смерти, а потом распоряжаться, не опасаясь, что получишь нож в спину.

Никому не нужны новшества от маленьких кудесников. Во главе корпораций давно сидели старики, которым изменения были противны, и подобные тараканы мешали и мешали, ведь действовали вне контроля. Так продолжалось с момента окончания войны и начала занавеса, и так продолжится ровно до тех пор, пока не умрет Накатоми Тамасабуро. Но некоторые вещи были вечны, и что-то подсказывало, что в конечном итоге тот найдет способ отыскать бессмертие — в хроме или нет.

В какой-то момент Никайдо перестала задумываться о том, что это было неправильно. Похищать, убивать и пытать.

Она была человеком долга и знала, когда надо закрывать рот на замок.

Раньше, когда она только поступила на службу, такое казалась ей жутким. Чем-то, что нормальный человек никак не мог сотворить, потому что кто заслужил подобного? Как так? Пытки просто за то, что ты несешь свет цивилизации, даруя огонь, подобно Прометею, тем, кто не может получить его от корпорации? Даешь идеи, что могут облегчить чужую жизнь? Но потом юношеский максимализм прошел, а желание получить премию побольше — осталось. Вот тут-то никакая мораль и не устояла. Но это было нормально для их среды. В этом она себя убеждала. Если вращаешься в корпорациях, то выбор был невелик: либо остается святошей с чистой совестью на низких должностях, либо грызешь глотки всем вокруг и пробиваешься. Батюшка ее всегда говорил, что второй вариант — единственный правильный, и так как Никайдо никогда не была особо строптивой девушкой, то легко согласилась. Она не была такой же, как и брат — ее не интересовала свобода, а имя семьи кто-то должен бы сохранить. Если уж Тецуо решил, что жить в Пустошах куда лучше, чем помогать собственной же семье.

Не то, что она его осуждала. Тецуо можно было понять. В корпорациях выживали лишь те, кто был готов грызть глотки, и ее брат был человеком куда более совестливым, чем она сама. Вот и получилось, что теперь фамилия держалась на ней, пока Тецуо колесил где-то по пустыням и выжженным землям со своей слепой подружкой. В какой-то момент ее перестали поражать виды Эдо, от города начинало тошнить, и изредка голову посещали бредовые мысли, вроде побега. К брату. Но Никайдо слишком хорошо понимала, что это невозможно. В Пустошах выживали лишь отпетые психи. Тецуо был психом. А она — нет.

(еще нет)

И вот, теперь она в отделе внешней разведки. Отдел куда более важный, чем ее предыдущее место работы все в той же «Хорин»; там она была незаметным винтиком в системе, частью силового подразделения, но тут… Конечно, теперь ей приходилось действовать иначе, ведь тогда их задачей было приходить и нести силу тем, кто перешагнул черту, а теперь — выслеживать, вынюхивать, подобно ищейкам. Но у нее были навыки; как и у тех, кто перешел вместе с ней. У того, точнее.

У Нитты.

Сейчас они с ним возвращались в центральный офис, где теперь работали на другом этаже; кабинеты там были просторней и чище, и, откровенно говоря, все это наводило тоску. Ей нравился их маленький кабинет, в котором раньше работала вся их группа. Там было тесно, но шумно, весело. Они знали, что ждать друг от друга, были слаженной командой, и даже руководство Харады, слегка… своеобразного характера человека… делало все лучше. Ах, Харада. Никайдо моргнула, чувствуя, как по спине ползет неприятный холодок. Давненько она не вспоминала это имя. Отчего-то подобные моменты всегда неприятно горчили на языке, словно в этом была ее вина, словно… Но Никайдо знала, что ничего не могла там сделать. Она была в другом месте, когда началась вся бойня, выполняла задание от руководства. Никто не мог предположить, что всего несколько часов могут обернуться катастрофой.

Но теперь было бесполезно об этом думать. Это было давно, очень давно…