Плевать мне на игру! Сопряжение миров

Дракон жалобно зарычал, взмыл в небо — подальше от ненавистной башни, но не удержался на крыльях и, оставляя за собой брызги оранжевой крови, рухнул вниз. Стрела не убила его, но за раз забрала половину максимального здоровья и нанесла такие увечья, от которых появились отрицательные эффекты немощности и опустошения. Дракон попытался встать на лапы и поднять голову, но оказался слишком тяжелым и с грохотом опустился брюхом на землю. Диартемис использовал на нём несколько заклинаний, но из-за пассивной способности дракона эффект от них оказался незначительным. Хоть стрелы и бочки уже не достигали цели, напуганные угрозой паладины, ещё какое-то время, продолжали обстрел. Вскоре всё стихло, но вот у основания башни какое-то движение. Покинув свои посты большая часть паладинов оседлала коней и направилась в сторону раненого дракона. Для них это был идеальный шанс чтобы добить легендарного монстра и покончить с чернокнижником, который пришёл дабы уничтожить их дом.

Диартемис понимал, что рядом с драконом преимущество будет на стороне паладинов, ведь в отличии от них, его навыки зависели от магической силы и заклинаний. Отойдя от раненого питомца на достаточное расстояние, мужчина в белых, украшенных костями чудовищ одеждах обнажил легендарный клинок и одним его взмахом пустил по земле три вертикальные линии чёрного пламени. Будучи чернокнижником 90 уровня с запасом маны в 280 тысяч, самым элементарным заклинанием первого круга Диартемис мог нанести до 14 тысяч урона и забрать у паладина 40 уровня половину здоровья. А так как в его руках был фолиант с заклинаниями четвёртого круга и выше, разить паладинов для него было не проблемой. Сгорая в зелёном пламени пожелтевшие страницы выпустили в приближающуюся конницу призрачные черепа, которые соприкасаясь с жертвой высасывали из неё манну и за счёт этого наносили урон. Другие страницы выводили над отрядами паладинов магические печати и с силой горы вдавливали их в землю. Языки чёрного пламени пронзали насквозь, забирая здоровье и накладывая эффект замедления. С таким запасом маны и заклинаниями Диартемис мог уничтожить их всех, но намеренно сдерживался, стараясь не добивать противников, а уж тем более не атаковать заклинаниями по площади в одно и тоже место. В тех, кто шёл на него с мечом и молотом, он видел не врагов, а отчаявшихся людей, которые некогда были его братьями и сёстрами. Если бы они только знали какую цель он преследует, если бы могли поверить и понять, что он способен превратить проклятый материк в оазис жизни. Но кто будет слушать человека, который встал на сторону мёртвых и с их помощью пошёл на город войной. Каждый раз, когда здоровье паладинов опускалось до 5 %, Диартемис переключался на другую цель, но вскоре их исцеляли и те вновь шли в атаку.

Пока паладины сражались с белым чернокнижником и пытались окружить и добить раненного дракона, к маяку последней надежды приближалась другая угроза — стая гигантских пчёл, одна из которых на цепях несла тяжелый каменный гроб. Стремительный рой заметили слишком поздно и когда по нему открыли огонь из всех орудий тот уже подлетал к осадному балкону. Выбежавшие наружу паладины встретили пчёл огнём и мечом, стали беспощадно разбивать их панцири. Той что являлась курьером и тащила за собой гроб, отрубили крыло и несколько лап, а когда она почти доползла ко входу, проломили магией голову. Паладины с опаской смотрели на странный груз и размышляли о том, чтобы уничтожить его, а ещё лучше сбросить вниз, но прежде чем они успели это сделать, он раскрылся и из него, сгорая в свете маяка, вылетела стая крупных летучих мышей. Свет жег их до костей и обращал в прах одну за другой, но нескольким мышам, которые скрывались в самом центре стаи удалось достигнуть входа в башню. Эти две мыши серым вихрем обратились вампиром в чёрных доспехах, который незамедлительно метнул оба своих меча в зеркала на стенах. На лестничной площадке образовался полумрак, но отражающийся из осколков свет по-прежнему жёг и наносил вампиру сильный урон.

Чтобы восстановить здоровье, Эльдман, кожа которого потрескалась и обуглилась, голыми руками убил первого попавшегося ему паладина. Скорости и сил с лихвой хватило, чтобы уйти от прямой атаки и в два удара проломить кулаком ему грудь. Эльдман поднял его над собой и приложив чуточку усилий отделил ноги от торса, и за-за чего ему в рот рекой потекла спасительная кровь. Здоровье восстановилось, но урон от света никуда не делся, а ещё с балкона за ним последовал десяток паладинов, уровень которых колебался от 40 до 50.

«Слабаки», — с жаждой крови в зелёных глазах произнес Эльдман и вытащив меч из стены ринулся в бой.